Во времена фараонов

Ответ на этот вопрос навел бы нас на путь другой загадки. Каково вероятное происхождение доисторической расы, поселившейся в Египте? Если верить доктору Фуке, кефалический признак черепов, найденных в самых древних могилах, сближает племена Нагады с готтентотами и кафрами; тип Бет-Аллама сроден скорее с населением верхней Индии, а тип Кавамиля – с элементом ливийским. Эти пестрые данные менее безнадежны, чем это кажется на первый взгляд. Влияние берберо-ливийских племен подтверждается расписной керамикой (напоминающей типы сосудов, которые и поныне в употреблении у кабилок), употреблением некоторых орудий, как, например, кремневый сошник плуга, и кругами из камня с дольменом [100] . Впрочем, и язык египтян носит следы берберийского наречия. Что же касается статуэток тел с жировыми отложениями внизу спины, они доказывают наличность группы готтентотского происхождения в неолитической расе. Черные сосуды свидетельствуют о сношениях с Азией и островами. Одним словом, доисторическая раса должна была быть очень смешанной. Но между ее разнообразными элементами довольно быстро произошло слияние под ударом победоносного нашествия, которое перемешало все предыдущие слои населения.

* * *

В то время как Питри и де Морган извлекали из земли доисторическую расу, Амелино открыл в Абидосе могилы с обозначением времени, по которым можно было определить возраст памятников без надписи.

В ноябре 1895 г. Амелино начал свои раскопки в местности Абидоса, которую уступило ему Попечительство о древностях. [101] Результат был незначителен, пока не дошли до одного ущелья, ведущего в Ливийскую пустыню, и не напали на кладбище Ум-эль-Хааб. Название живописно; оно означает: «Мать с горшками». Там было пять холмов, усеянных бесчисленными горшками, красными, очень грубыми, и обломками сосудов из твердого камня, интерес которых в 1895 г. был еще неизвестен.

Три первых холма доставили 200 небольших могил, вырытых в нижнем слое земли и обделанных кирпичной стеной; лежавшие в них скелеты были на боку, в скорченном положении. Амелино, не обративший сначала внимания на эти могилы, узнал от Питри и де Моргана, что подобные же могилы были найдены в Нагаде и что их приписывают глубокой древности; это побудило его взять на себя позднее, в марте 1896 г., руководство специальными раскопками в Эль-Амре, где было открыто одно из важнейших доисторических кладбищ. Рядом с маленькими могилами были обнаружены две большие гробницы из кирпича, девяти метров на пять; на одном из обломков ваз из алебастра и твердого камня оказался рисунок сокола, сидящего на прямоугольнике, что было знаком царского имени; но излом уничтожил иероглифы. Вокруг четвертого холма – то же обилие маленьких могил из кирпича; самые красивые из них были выложены досками, скрепленными медной проволокой. Это было огромное архаическое кладбище: главные памятники, вокруг которых обыкновенно скучивались маленькие могилы, должны были стоять в середине.

Через несколько дней Амелино открыл здание в пятнадцать метров длины, восемь ширины и шесть высоты. Толщина кирпичных стен была более четырех метров; лестница в 42 ступени вела во внутренний покой, выложенный розовым гранитом. На гранитной ступе и на крышке из мергеля можно было прочитать имя царя Дена, первого архаического царя, жившего тысячи лет тому назад. Невдалеке вторая гробница, выложенная досками, с колоннами, поднимавшимися с пола с правильными промежутками, носила на гранитной плите имя царя Каа. Параллельно стояла гробница из кирпича и дерева царя Семерхета; наконец, появилось четвертое здание, состоявшее из главного покоя и маленьких комнат, заставленных сосудами и плитами с именами частных лиц; посредине находилась роскошная плита из известняка, разбитая на три части; имя царя, изображенное большой змеей, однако, уцелело; мы читаем это как Джет. [102] *

В общем, кампания 1895–96 гг. доставила Амелино открытие четырех гробниц царей Дена, Каа, Семерхета и Джета; но на обломках сосудов, рассеянных там и сям, можно было разобрать 12 других царских имен, между прочим, Аха, Нармер, Ранеб; расшифровка этих, не известных до тех пор имен ускользнула от Амелино, и имена были прочитаны и установлены два года спустя после их открытия.

«К какой же эпохе следует отнести эти любопытные памятники?» – этот вопрос задал себе Амелино перед Академией надписей и изящной литературы на заседании 29 мая 1896 г. Установив архаичность найденных памятников, «следовало бы, – говорил он, – отнести их к первым династиям… Но обе первые династии не включают ни одного имени, похожего на те, которые открыты мною… что приводит нас к эпохе, предшествовавшей двум первым династиям. По Манефону, до I династии царствовали над Египтом некиесы и полубоги. Эти Мертвые или Тени не есть божественные династии, как это думали, и ими вполне могли быть цари, чьи имена я нашел в могилах Абидоса» [103] .