Во времена перемен

Опус получил первое место на городской конференции. Прежде всего, ребенку 11-ти лет читать сказку о Руслане в оригинале, прямо сказать, рановато. Про жанрово-эпические особенности он тоже вряд ли что-нибудь знает. Я бы еще поняла, если бы дите нарисовало в картинках, как оно воображает отдельные сцены из сказки. Но доклад писала какая-то тетя по своим студенческим конспектам. Мама, обуянная гордыней, не понимала, что ей калечат ребенка. Завуч подсчитывала дивиденды в виде благодарности или грамоты, а может даже и прибавку к отпускным. А девицу надо было видеть! Как она взяла указку и вышла к стенду. Как произносила заученный текст. Бедный ребенок! А славы-то и не случилось! Зачем же ей комплекс неполноценности на будущее? У нас есть отличные спецшколы, где подготовленные преподаватели занимаются с одаренными детьми. С какой же стати в каждой школе вводить институт завучей по науке? Для очередной галочки? А ведь за этим стоят наши дети. Указ не обошел и нашу школу. Мне позвонили учителя, и я высказала свою точку зрения на этот предмет, которая полностью совпала с преподавательской. Впрочем, как всегда, продавили очередную глупость.

И.Г. учитывала тогдашний дефицит книг. Она была у нас классным руководителем, поэтому ей полагались часы для внеклассного чтения. Это происходило по субботам. Мы уже учились в первую смену. 2 часа после занятий кто-то, а чаще всего я, читали вслух очередную интересную повесть, рассказы, публицистику, которые она нам приносила. Так мы познакомились с воспоминаниями дипломата Майского, который был уже репрессирован. Прочли повесть Р.Фраермана «Дальнее плавание». И.Г. устроила по ее поводу опрос. Нам всем очень понравилось, а она подробно разобрала прочитанное и показала, что это была неудача автора. При нашей привычке свято верить напечатанному это было в некотором виде шоком. Так понемногу нас учили критическому подходу. Перед первыми же чтениями И.Г. сказала:

– Терпеть не могу пустые руки. Берите с собой какое-нибудь рукоделие. Наверное, теперь это сочтут пережитком. Так проводили вечера в прошлые времена, когда телевизоров и рекламы с небольшими вкраплениями сериалов не было. Современные женщины носки с дыркой выбрасывают. А в те времена мы, готовясь к школе, из трех пар чулок составляли одни. В валенках хлопчатобумажные чулки огнем горели. Я помню свое изумление, когда девочка из старшего класса сняла валенки, чтобы показать мне упражнение на брусьях. На ней были целые фильдеперсовые чулочки! Насчет одежды не было проблем за отсутствием ее. Мы не комплексовали, что одеты как попало, лишь бы не замерзнуть. Перед войной отцу навязали в добровольно-принудительном порядке лотерейный билет, а он возьми – и выиграй! На выигрыш купили патефон и мне шубку из овчины, естественно, на вырост. Я ее носила всю школу, в виде куртки – в старших классах и еще 2 года в институте.

После 7 и 8го классов лето мы проводили на школьной площадке. Сдавали продовольственные карточки, нас кормили и занимали делами и играми. Работали наши учителя и бессменный секретарь школы Вера Степановна Губина. Она была обязательным членом школьного коллектива, ведала библиотекой и хорошо знала учеников. Позже я вспоминала ее рассказ о том, как она попала на эту должность:

– Много лет тому назад заболела я туберкулезом почки. Долго меня лечили, удалили почку, поправлялась я плохо. И тогда доктор мне сказал: «идите работать в школу! Там вы выздоровеете». И я пошла в школу. И быстро поправилась.

Будучи врачом, я удивлялась такому методу лечения этой и теперь трудно поддающейся терапии патологии. А если вы вспомните школьный звонок и мчащуюся вам навстречу с воплями оголтелую ораву, которая готова сбить вас с ног и проскакать по неосторожному посетителю, то совет неведомого коллеги вызывает вполне обоснованное сомнение. Однако помогло! В.С., стоя со сковородкой в руке, виртуозно управлялась с ней и приговаривала нарочито на диалекте:

– Вот! Как блины печет! А ты, Люда, почто кашу-то не ешь? Хорошушша ведь каша!

И.Г.с сестрой тоже работали на площадке. Дети там были очень разновозрастные. Дело нашлось для каждого. Решили ставить сказку, кажется, «Теремок». Только закончилась война. Нет ничего, что могло бы послужить для изготовления декораций и реквизита. Собрали с миру по нитке. А как сделать маски животных? Вспомнили, что был до войны замечательный детский журнал «Затейник». В нем печатали раздел по изготовлению множества интересных поделок, благо, что и до войны в стране изобилия что-то не отмечалось, даже елочные игрушки делали сами. Нашли способ лепки фигурок из папье-маше. Добыли старые газеты, глину, сварили на кухне клейстер. Старшие лепили из глины морды зверей. Малыши рвали на мелкие кусочки газеты. Средние макали их в клейстер и налепляли на скульптуру. После высыхания получалась маска. Ее раскрашивали. Так по сцене побежали мышка-норушка, лягушка-квакушка и другие обитатели теремка. А потом был поставлен фрагмент из пушкинской «Русалки», где роль героини досталась мне. Потом мне обычно говорили: