Во всём виноват лук

Семён не стал дослушивать, что говорит этот человек. Почва уходила из-под ног. Что-то странное творилось внутри. Во всей этой гонке за созданием уникального устройства он совсем забыл о тех вопросах, ответы на которые он так и не получил. И уже, похоже, не получит.

Да, он понимал, что дикая игра, которую он устроил со своими партнёрами, работая над созданием чего-то нового и уникального – это то, что помогало какое-то время не возвращаться в тот ад, из которого он так долго вылезал, карабкаясь изо дня в день по пылающему безразличием прошлому. Он пытался оставить позади пропасть, появившуюся в процессе самокопания и рефлексии, но сам не заметил, как выстроил себе уютный домик над ней, иногда спускаясь в прозрачный погреб, где хранились воспоминания.

Голова кружилась, веки закрывались, диафильмом проносилось перед глазами детство: папа, мама, центральный парк, мамин берет, папины джинсы, корочки от книг, нож, лук. «Сохраняй сознание, Семён», – сказал он сам себе.

Предупредив только самых близких, он взял уже готовый к демонстрации прототип оцифровщика, купил билеты на ближайший самолёт до города, рядом с которым располагалась колония отца, и уже через два часа был в госпитале при ИК № 7.

Семёна Петровича встретили и отвели к отцу, который лежал без сознания на кровати, постельное бельё которой почему-то пахло свежестью альпийских лугов. Папа был подключен к аппарату искусственного дыхания. Прикроватный монитор давал понять всем, что пульс больного учащается, а значит, времени на прощание осталось не так много.

Семён попросил ему помочь с подключением системы, через пару минут устройство было включено. Молодой миллионер включил ноутбук, который соединялся специальным кабелем с системой, вбил какие-то важные, только ему известные параметры. Некоторое время, около двадцати пяти минут, на экране ноутбука бежали цифры, знаки, буквы в хаотичном порядке, примерно так же, как это было в фильме «Матрица», только в чёрно-белом цвете. Все эти двадцать пять минут Семён Петрович дрожал от волнения, отбивая ногами чечётку, что было понятно. Система не опробована, может не получиться.

Когда поток символов прекратился, на экране высветилось уведомление «Well Done», Семён вздохнул с облегчением. Он взял за руку отца, попросил находящихся в палате уйти и остался наедине с отцом.

«Ну как же так, пап? Ну почему всё так? Ну ты ведь не мог этого сделать? А я так боялся… Не спросил. А ты почему не соглашался? Ну не мог же…» – говорил, едва сдерживая слезы, Семён. В этот момент прикроватный монитор запищал, как антирадар на трассе, количество ударов в минуту начало резко увеличиваться. Семён Петрович закричал в коридор, звал врачей, однако всё случилось стремительно. Пётр Морозов умер! Но остался в другой, ещё непонятой жизни в виде нерасшифрованных массивов данных на компьютере сына.

Прилетев обратно в офис, первым делом он сбросил все данные, полученные через оцифровщик разума, на сервера компании. О том, что он это сделал, знали только партнёры компании, которые прошли этот путь вместе с ним: от идеи до реализации.

День Д, то есть демонстрации, настал. В огромном зале выставочного комплекса собралось огромное количество людей. Персонал компании «Кnife and onion» стоял на сцене во главе с дружной четвёркой создателей. Все речи уже были сказаны, ответы на вопросы журналистов даны. Главный инвестор готовился, ёрзал в кресле, подключённый к уже настроенному предварительно аппарату.

Семён Петрович Морозов вышел на край сцены и сказал: «Разрешите вам представить первого человека, чей разум будет оцифрован, сохранён, а впоследствии дешифрован и восстановлен в цифровом мире, являющимся полной копией нашего реального, работу над которым мы уже ведём, но продлится эта деятельность несколько десятков лет. Итак, первый оцифрованный человек – Борис Иннокентьевич Филипповский».

Зал взорвался в аплодисментах. Это событие стало новым витком развития информационных технологий. Всё прошло гладко и быстро, как и планировалось. На большом экране, повешенном над сценой, высветилось «Well Done».

2030 год. Наконец-то закончилось создание виртуальной симуляции реального мира и дешифратора оцифрованных личностей. За прошедшие годы база данных увеличилась на несколько десятков миллионов человек, по большей части это были состоятельные люди. Но как только главный инвестор Борис Филипповский умер, спустя семь лет после демонстрации, Семён Петрович Морозов значительно снизил цену на услуги компании, и простые люди могли оцифроваться и попробовать «ожить» внутри созданного программистами цифрового аналога мира.

Все были предупреждены, что в цифровом мире у каждой личности появится возможность самоликвидации: не каждому может эта жизнь оказаться по душе. Забавно, не так ли? По душе!