Во всём виноват лук

После событий, случившихся в день его совершеннолетия, он долго не мог прийти в себя. Говорить об этом он не любил, хотя все об этом узнали, так как он публичная личность, и все детали его жизни быстро всплыли в СМИ вместе с его первыми успехами.

Дело в том ещё, что он был отправлен в психиатрическую больницу после того, как с утра, в тот самый день, его нашли опухшим и спящим на кухне, что-то бормотавшим себе под нос. Плюс ко всему, кто-то рассказал администрации вуза из подглядывающих, что творилось тем вечером на кухне.

Месяц в больнице его пичкали лекарствами, выглядел он, как стекающий по стеклу снег. Благо из университета его не выгнали. Он ударился в учёбу, что превратилось в его эти прогрессивные идеи.

С отцом Семён вообще не общался. Сначала он просто не хотел, пару раз приезжал в родной город, но от встреч отказывался. Позже, когда уже он успокоился и пытался встретиться с отцом, тот наотрез отказывался. Причин отказа он не знал, как и то, почему сам так долго не соглашался на встречи.

Следствие выдвигало различные версии о причинах убийства, какие-то принимали, потом отклоняли, позже придумывали новые. Наконец они просто признали эту ситуацию бытовым конфликтом и посадили отца Семёна в тюрьму на двенадцать лет.

По версии следствия, в результате ссоры Пётр Морозов выхватил из рук гражданки Морозовой нож и нанёс один удар в шею, перерезав сонную артерию. Снежана Морозова скончалась от потери крови. Экспертизой было установлено, что на ноже в основном присутствуют только отпечатки пальцев Снежаны Морозовой, но отпечатки ее мужа также были найдены на орудии убийства, пусть и в небольшом количестве. Этого хватило, чтобы посадить Петра. У обоих в крови был найден алкоголь примерно в одинаковых количествах.

Но вернёмся к истории начинающих учёных. После покупки персонального ПК ребята увлеклись программированием, и работа в разы ускорилась. Ими было перелопачено огромное количество литературы, они получили поддержку и консультации от лучших учёных страны. К концу третьего курса они добились практических результатов, выдвинули гипотезы о том, что устройство оцифровки создать возможно, описали принципы его работы. Всё упёрлось в итоге в деньги. Нужны были серьёзные инвестиции.

Было принято решение заявить о себе на всевозможных конкурсах, конференциях и других научных мероприятиях. Ребята выступили на одном из форумов со своим проектом, на котором присутствовали лучшие умы страны, а также богатейшие люди. Один из таких старейших бизнесменов-нефтяников, который уже к тому времени серьёзно был болен, увидел в этом перспективу и огромный потенциал. Он помог им с деньгами, даже дав больше, чем было нужно.

Группа ученых ни в чём не нуждалась: у них были лучшие компьютеры, целый штат специалистов, которые трудились на Семёна Петровича и друзей. Сам Семён решил остаться в вузе в качестве преподавателя, взял на себя несколько часов и с удовольствием читал своим студентам лекции по квантовой физике и пытался решить извечный вопрос: «Так физики или математики?»

Несмотря на это, ребята окончили вуз с красными дипломами, взяли к себе в компанию того самого человека, их соседа, который посчитал идею идиотизмом. Когда уже почти был готов прототип оцифровщика, ребята поняли, что у их компании нет названия. Главный инвестор сказал, что название не имеет никакого значения, важно только сделать прототип, поэтому Семён взял на себя функции маркетолога и волевое решение. Посидев несколько дней в раздумьях, он придумал название и слоган: «Кnife and onion: keep mind». Никто из партнёров так и не понял, причём тут нож и лук, но звучало приятно, поэтому все согласились. Люди потом уже нашли какие-то тайные смыслы в этом месседже, но были ли они там?

Через некоторое время, когда уже в компании над прототипом оцифровщика человеческого сознания трудилось несколько сотен человек, была назначена дата первых тестов – двадцатипятилетие Семёна. Планировалось, что первым человеком, чей разум и сознание будут оцифрованы и помещены на сервера компании, будет главный инвестор, однако этому не суждено было сбыться. Хотя формально по бумагам считалось, что он.

В первых числах марта, прямо перед тождественным запуском в эксплуатацию портативного оцифровщика разума в Москве, который умещался в один большой чемодан, случилось непредвиденное. В офис Семёна Петровича Морозова поступил звонок с неизвестного номера. Голос по ту сторону трубки представился главным врачом ИК № 7: «Здравствуйте, Семён Петрович. Я – главный врач ИК № 7, где отбывает наказание ваш отец, Пётр Морозов. К сожалению, вынуждены вам сообщить, что вчера ночью у него было зафиксировано нарушение мозгового кровообращения, сейчас он находится в тяжелейшем состоянии. Мы думаем, что он уже не выкарабкается, поэтому, если можете, приезжайте. Можете не волноваться, деньги, которые вы присылали на содержание колонии и вашего отца в частности, шли в дело, есть все сметы и…»