Вобла в эстази, или Спецрейс для сумасшедшей Ники

Манане моё намерение явно понравилось:

— И правда ты побледнела. Иди ложись, я схожу за лекарством и сделаю тебе укол.

Ещё укол?! Да я вся уже истерзана: уколами, ударами, мыслями! Всё моё сердце обколото, вся душа загажена, всё мысли спутаны… Скорей бы ночь… И окно…

Отлежавшись с час и укрепившись в решении покончить со всем этой же ночью, я отправилась в ванную. Манана была уже там: что-то стирала. Заметив меня, она улыбнулась:

— Отец поел и пошёл спать. А я сейчас отожму полотенца и приготовлю тебе ванну.

Я кивнула и застыла в дверях.

Наблюдая за хозяйкой, я спохватилась: надо бы трусики постирать! И посушить феном… Не стану же я лететь с двенадцатого этажа и без трусов! А вдруг кто-нибудь на балконе будет сидеть, звёздами любоваться? С моей стороны будет хамством показывать им свой худосочный зад, не говоря уже о других подробностях… Это верх неприличия. Я не такая халда…

Манана управилась и, вымыв ванну, ушла, а я открыла воду и примостилась к раковине, продолжая обдумывание ночного ритуала. «…Надо будет полиэтилен навернуть под халатик, — планировала я свой последний прикид, намыливая ажурные белые кружева, — а то такой дивный цвет халатика испорчу кровавыми брызгами…»

Делала я всё на автомате, тупо и меланхолично, стараясь не прислушиваться к тому, что жило своей отстранённой жизнью в моём подсознании, потому что это был такой сгусток боли, отчаяния, сожаления и ещё, Бог знает, чего, что извлечение его на свет Божий, могло доконать меня досрочно. А мне хотелось ещё пожить… несколько мгновений… и уйти в вечность чистой — если это возможно в принципе, в широком смысле…

Я заправила воду ароматами и мыльной пеной и устало растянулась в ванне. Боже, как прекрасно жить! Даже несчастной и одинокой, даже в плену у мафиози… Вода ласкает, расслабляет, убаюкивает… И растворяет в себе всё. Всё, что внутри, но не снаружи. Не тупики, не страхи, не проблемы. У меня нет выхода… И не надо бояться! Смерти нет, потому что её нельзя почувствовать, осознать. «Есть только миг между прошлым и будущим, лишь он один он называется жизнь» — уговаривала я себя…

Глава 13

Я не торопила ночь, но она пришла. Пришла сама, как всегда обыденно и неотвратимо. Звёздная и лунная — настолько лунная, что я видела всё также ясно, как днём.

В доме Мананы стало тихо и я, крадучись, пошла обследовать окна. Никаких воспоминаний, никаких сомнений — одно лишь дело! Последнее дело сумасшедшей Ники, неудачницы и бунтовщицы…

Окно в моей темнице было не просто крепко забито, но и зарешечено. Это говорило о том, что в некоторых случаях больных тут содержали под замком. Мне повезло: Манана не стала запирать меня на ночь, считая слишком слабой для бегства. Да и как бежать, если входная дверь на ночь заперта на огромный гаражный засов с замком? И ключ, как в сказках, должно быть, под подушкой у чудовища.

Когда я обнаружила, что окна в гостиной и в кухне тоже наглухо зарешечены, меня охватила паника: мысль о том, что мне не удастся выполнить задуманное была страшнее самой смерти — так одержима я была в своём решении! Это означало бесконечный ужас — а на подобное у меня уже не было сил. И я очень боялась за Никитку и бабушку. И за отца.

В полном отчаянии и, плавясь от жара, я стояла в кухне у окна и лихорадочно искала способ как достичь своей цели. Что же делать?! Моя съехавшая крыша скрипела со страшной силой и выпустила, наконец, неокрепшую ещё мысль. Вылетев на свободу, эта мысль расправила крылья и распростёрлась надо мной, как освободительница от всех проблем.

Ну что ж… Значит я ещё раз приму ванну… Разумеется, будет больно и не так приятно, как лететь, но ничего другого в голову не идёт… Теперь надо найти что-то острое. Нож, например… Как ни странно, ножи у Мананы оказались на виду: неужто она так доверилась мне? Не заперла, не спрятала ножи… Вот, что значит любить одного мужчину! Прямо-таки родственные души! Старшая и младшая жёны… Только любимая жена не я.

Я попробовала острие ножа: наточен хорошо! Хоть в этом повезло.

И вот я, почти счастливая, иду в ванную на последнюю процедуру — и слышу крик! Страшный, утробный крик Мананы. О, Боже! Что там случилось?!

Я лечу в её спальню, добегаю и останавливаюсь, как вкопанная: окно в спальне Мананы разбито и в него один за другим втюхиваются мужики. И это на двенадцатом этаже! Раз, два, три… четыре! На них черные костюмы и маски и они рассыпаются по просторной комнате. Один из них хватает Манану — и через пару секунд она, уже в наручниках, носом вниз лежит на своей кровати. А я стою!

Но вот меня кто-то толкает в спину и я влетаю внутрь, а вслед за мной, врывается пожилой мужик в семейных трусах: хозяин — больше некому. Он орёт и размахивает пистолетом. Недолго: кто-то стукнул его по всклокоченной башке и он рухнул на пол. «Ключи от входной двери!!! Быстро!!!» — рявкнул один из оккупантов и Манана указывает ему подбородком на комод… Тот, пока его товарищ надевал наручники на хозяина, отыскал ключи и вышел.

А я всё стою. Столбом и с ножом в руках. Словно невидимка…