Водяные знаки

Шопеновские звуки у дождя,
Литавры грома вторят клавесину,
И скрипки ветра, в резонанс войдя
С листвяным шумом, строят половину

Симфонии, летящей над землёй.

Как слаженны и сыгранны сегодня
В природе исполнители! Струной
Звенит стекло от дрожи преисподней,

Что разверзает неба немоту,

Застёгнутую наглухо жарою,
А молнии, ломаясь на лету,
Огнями Эльма лунки в тучах роют.

И свет, и блеск, и музыка, и тьма, —

Всё смешано до первобытной мощи…
Вдруг пауза… и вот уже сама
Прошла гроза, растаяв в синей толще.

Озон парит, дрожит омытый лист,

Спустилась нежность на дворы столицы.
Замысловатый соловьиный свист
Хрустальной нотой над Москвой струится…

«Он плачет, лёгок на помине…»

Он плачет, лёгок на помине,
Его сосуд — Святая ночь.
Он в человеческой пустыне
Кропить без устали охоч.

Его встречает «аллилуйя»,

Хоругви пробуют на вес…
Он, лица бледные линуя,
Навзрыд поёт: «Христос Воскрес».

Священство в красном облаченье

Вкруг храма водит крестный ход,
И Благодатное свеченье
Он с рук причастников крадёт.

Перенимая радость мира,

Мешаясь со водой святой,
Он от небесного порфира
И сам весь будто золотой.

Качаясь с колоколом вместе

И залетая под навес,
Притвор пасхальной ночью крестит
Весенний дождь. Христос Воскрес!

«Скоро ветер сказывает сказки…»

Скоро ветер сказывает сказки,
Да не споро разгоняет хмарь.
Неприметны, тусклы, серы краски,
Cолнца еле теплится янтарь.

Льдистые тропинки плачут влажно,

Сохраняя тёмные следы,
Прошлогодний лист шуршит бумажно,
Распадаясь в лужице воды.

В чаше из апрельского фарфора

Воздух прячет нежную печаль,
Открывает дремлющие поры
Тополей и пахнет, как миндаль…

«Капля за каплей — легка вода…»

Капля за каплей — легка вода,
Радостен водный путь.
Верится — дождь это навсегда,
В дождь хорошо уснуть.
Стук метронома звучит извне,
Вкрадчив, нерезок стук…
Сердце дождя ли живёт во мне, —
Неуловимый звук
Мягко толкает меня в висок,
В ритме его — закат…
Льётся по стёклам небесный сок,
Гаснет небесный взгляд…

«Была бы милостыня дня…»

Была бы милостыня дня
Чуть-чуть щедрее на улыбку,
А ветра солнечного гон
Поспешней мысли о тепле,
Плыла бы снежная броня,
Сползала б на дорогу хлипко,
А так лежит, со всех сторон
Сжимая улицу в петле
Сугробов, савана белей.
В своей упрямой чёрной стыни
Деревья, ветви заломив,
Стоят угрюмо на посту
Несчётно мимолётных дней
И ждут, и ждут весну поныне,
А март, о радости забыв,
Их поощряет наготу.

«Мой верный враг, мой друг заклятый…»