Водный заговор

– Да, – коротко ответил я. Они что, считают, что дружба с морским млекопитающим ниже моего достоинства? Или недоумевают, что нашёлся оборотень-дельфин, желающий со мной дружить?

– Ну ладно, – сказала наконец мать – её тон немного смягчился. – Кто знает, как бы я отреагировала на месте Тьяго.

– Да уж, ты не церемонишься, когда кто-то становится на твоём пути, – усмехнулся Скотт. Но, взглянув на меня, он перестал улыбаться. – Боюсь, нам пора. Созвонимся, Тьяго. Хорошо?

– Хорошо, – без выражения отозвался я и, поблагодарив Шари, отплыл на край лагуны, где меня не было видно, чтобы превратиться обратно в человека.

Словно неживой, я лежал на верхней койке в нашей комнате, положив голову на руки и уставившись в одну точку. Я чувствовал себя совершенно опустошённым. Всего в паре сантиметров от моего носа находилась красная кнопка тревоги – на случай непроизвольных ночных превращений. Но я её не замечал: не хотел ничего видеть и чувствовать.

Но кое-что я всё же почувствовал. Джаспер в обличье броненосца сидел у меня на спине – я ощущал его коготки сквозь футболку.

– Не пойдёшь на ужин? Ты ведь наверняка проголодался? После превращений ты всегда голоден.

– Иди один, – выдавил я, хотя на самом деле у меня давно урчало в животе. – Я ничего не хочу.

– Ну ладно. Я тебе чего-нибудь принесу, хорошо? Тогда тебе наверняка станет лучше. Родители порой очень утомительны. Мои однажды расстались, но примерно через полгода вместе отправились есть дождевых червей.

У меня пропали остатки аппетита.

Расстроенный Джаспер спрыгнул с верхней койки на земляную кучу на полу и посеменил на улицу.

Кто-то постучал в дверь хижины.

– Тьяго? Я знаю, что ты здесь, – раздался голос мисс Уайт, но у меня не было сил ответить. Несмотря на это, она продолжала говорить: – Это было серьёзное ухудшение, но мы продолжим тренировки, хорошо? Мы справимся.

Я зарылся лицом в подушку. Какая теперь разница, научусь ли я лучше владеть собой? Шанс произвести хорошее первое впечатление выпадает лишь однажды.

Я целую вечность пролежал в темноте, чувствуя себя отвратительно, пока вдруг не загорелась лампа на потолке.

– Эй, – пробормотал я. – Оставьте меня в покое.

– Поверь, ты захочешь пойти в столовую, – раздался весёлый голос Шари.

– Что, мистер Кристалл запустил шоколадный фонтан? – Ещё недавно я с нетерпением этого ждал, но теперь мне было всё равно.

– Нет, – ответила Шари. – Караг и его друзья приехали!

Пять минут спустя мы, прошлёпав по столовой, уже здоровались с гостями, стоящими в очереди в буфет. Я сразу узнал оборотня-пуму: сейчас он был в обличье светловолосого мальчика с золотисто-зелёными глазами.

– Привет, Караг! – обрадовался я, и мы обнялись.

– Позвольте представить вам Тикаани, – сказал Караг, беря за руку девочку с азиатскими чертами лица. Они влюблённо посмотрели друг на друга. Затем Караг указал подбородком на другую школьницу, приехавшую с ним: – А это Холли, тоже из моего класса.

– Киа ора, Холли, – сказал Ной – я уже знал, что на языке маори это означает «привет».

– Киа… что? – Вторая девочка, поменьше, с копной рыже-каштановых волос, лукаво оглядывалась по сторонам. – Как только мы раздобудем чего-нибудь поесть, поиграем с вами в угадайку, кто мы во втором обличье.

– Кокер-спаниель? – спросил Ной, когда мы уселись с тарелками за столик в одной из лодок. Караг и Тикаани засмеялись.

– Холодно, – сказала Холли. – Этот зверёк не гавкает. У тебя есть ещё одна попытка.

– Хм… Может, куница?

– Не такая кусачая, – ответила Холли. – Меня боятся только орехи. – Там, где она только что сидела, вдруг осталась лишь куча одежды, а на борт лодки вскарабкалась красная белка. Прыгнув на плечо Ною, она заглянула ему в широкое смуглое лицо. – А ты? Тоже инуит, как Тикаани?

– Не, я с другого конца света – маори из Новой Зеландии, – ответил Ной, восхищённо глядя на неё. Он поднял руку, видимо желая её погладить, и получил за это беличьим кулачком в ухо:

– Да, я пушистая, но это не значит, что меня можно лапать!

– Прости, – покраснел Ной.

Шари согнулась от смеха, я тоже улыбнулся. Надо же, чтобы такое случилось именно с вежливым Ноем, который всегда придерживает для других дверь и прикрывает рот, когда зевает!

– Ничего. – Холли одним прыжком перемахнула на голову Карагу. Караг чихнул, когда она пощекотала ему нос хвостом.

– А теперь угадайте – какое обличье у Тикаани? – спросил он нас.

– Холли уже проболталась. Инуит, наверное, значит полярный зверь.

– Ха! Спорим, ты белый медведь, – сказала Финни подруге Карага.

Тикаани с улыбкой покачала головой:

– Чуть поменьше.

– Песец?

– Побольше.

Финни почесала в затылке:

– Э… э… Молодая белуха?

Караг засмеялся:

– Пушистее. Гораздо пушистее.