Водолаз Его Величества

– Да не было никакого дела, – ответил Артем, не обращая внимания на сердечность околоточного. Он уже хорошо знал, как ведет себя власть и как надо с ней разговаривать. – Командир нашей водолазной школы капитан второго ранга фон Шульц выправил мне документы по инвалидности. Велел подать их в земское управление по месту жительства для оформления пенсии. Ну, я так и сделал. А земец ненормальный попался, стал меня обвинять, будто я документы подделал, и что я вообще не Шапиро, а вор. Пришлось забрать бумаги и уйти. Вот и все.

– А в жалобе указано, что ты, голубчик, за горло его взял и чуть не задушил. Правда или нет?

– Врет земец, – равнодушно ответил Артем. – Свидетели у него есть?

– Свидетелей у него нет.

– Значит, врет.

– Может, и не врет, – хмыкнул околоточный. – Но доказать не может.

Он снова пригладил усы и задушевно произнес:

– Была б моя воля, я бы этих земцев своими руками душил. Во где они сидят у меня, во где!

Он похлопал рукой по багровой шее и встал.

– Ладно, будем считать расследование завершенным. А пенсию-то какую они платят, узнавал?

– Шестнадцать рублей.

– Сколько? – скривился околоточный.

– Шестнадцать рублей, – повторил Артем.

– Креста на них нет, – околоточный повернулся в правый угол, чтоб перекреститься на иконы, но поймав себя на ошибке, сделал вид, будто поправляет портупею.

– Нет, шестнадцать целковых, конечно, деньги, но ну их к черту, этих поганых земцев! – бросил он, презрительно кривя рот.

– Почему только к черту? – усмехнулся Артем и выдал околоточному несколько замысловатых матерных рулад, которых он наслушался за годы службы. Память у Артема была хорошая, и эти рулады, словно шум дождя, висели у него в ушах, поэтому говорил он несколько минут, щедро упоминая многочисленные подробности предлагаемого земцам действия.

Егор Хрисанфович слушал, от восхищения багровея лицом. Когда Артем замолк, он хлопнул себя руками по швам и вскричал:

– Ну, голубчик, порадовал! Порадовал и утешил! Вот это были достойные речи, каждое слово золото! За такое не грех и выпить.

Двора-Лея возникла в проеме двери, словно по мановению волшебной палочки. В руках у нее был поднос, вмещавший, помимо уже наполненной рюмки, миску с солеными огурцами и блюдо с фаршированной рыбой.

– Может, закусите, Егор Хрисанфович? – осведомилась Двора-Лея, ставя поднос на стол перед околоточным.

– А с удовольствием, – сказал тот, снимая фуражку и крепко усаживаясь. – Служебные обязанности я уже выполнил, значит, гуляй смело! С водолазом его величества пить можно и нужно.

И погуляли. Штоф ушел, как малознакомый человек. Только что стоял рядом – и вот нет его, исчез, растворился в серой дымке. И не спросишь, куда, почему, – пропал, точно и не было его вовсе.

– На хрен тебе пали эти земцы с их копейками, Арончик? – воскликнул околоточный, когда содержимое блюда и миски отправилось вслед за штофом. – Займись лучше бочками. Хорошая дубовая кадушка для засола капусты или огурчиков сегодня на рынке четыре целковых стоит. Ни копейкой меньше, отдай и не греши! Сколько бочек в неделю ты осилить сможешь?

– Если от плеча работать, три штуки за неделю подниму, – ответил Артем. – И то не сразу. Руки отвыкли, надо будет много вспомнить.

– Вспомнишь, – заверил околоточный. – А теперь прикинь-ка, три в неделю, двенадцать за месяц да на четыре рублика, почти пятьдесят. Ну, скинь туда-сюда, кругом-бегом десять целковых, остается сорок, а это уже деньги, куда там земскому вспомоществованию!

– Кадушки и бочки в Чернобыле делает Велвл, – возразил Артем. – Он человек известный, люди его знают, к нему идут, ежели чего надо. Пока я у него учился бондарному делу, насмотрелся на покупателей. Кто ко мне пойдет, если есть Велвл?

– Усох твой бондарь, – ответил околоточный. – Сын в Палестину подался, лиха на свою башку искать, а Велвл занемог, еле телепает. Так что ты его без труда за пояс заткнешь.

– Спасибо за совет, Егор Хрисанфович. Как вы научили, так и поступлю.

– Вот и славно, – прогундосил околоточный, с явным сожалением поднимаясь из-за стола. – Ты вот что мне еще скажи, Арончик. Три недели назад в околотке ты еле ноги волочил, а сейчас чистый орел. Что такое произошло?

– Так то ж благословение нашего цадика, ребе Шломо Бенциона, – вмешалась Двора-Лея. – Святые слова святого человека мертвого из земли поднимут.

– Мертвого, говоришь, – задумчиво произнес околоточный, напряженно о чем-то размышляя. – Мертвого, значит…

Он надел фуражку, повернулся в правый угол и уже занес руку, дабы осенить себя крестным знамением, как снова поймал себя на ошибке, поправил портупею и нетвердым шагом направился к двери.

– Проводи, – шепотом велела сыну Двора-Лея. – Не ровен час, упадет или зашибется, мы виноваты будем.

Артем поспешил за околоточным. Тот, покачиваясь, стоял на первой ступеньке крыльца, пытаясь рукой ухватиться за балясину. Артем бережно подхватил околоточного и вместе с ним шагнул вниз.