Водоворот

– Кого это тут на «хи-хи» пробило? Ты бы этого дятла заикастого встретил, тебе бы не до смеха стало. Я тогда видел, как его в изолятор тащили. Он синий весь от холода, как мертвяк, головой во все стороны крутит, в своих ногах путается и как заведенный повторяет эту муть про бабку Ёжку, то себе под нос, то наоборот – орет как резаный и подвизгивает. Его в изолятор уложили, сначала менты его расспрашивали, потом Зоя – а он твердит «бабка Ёжка, бабка Ёжка» и все. Позвали из области врача-гипнотизера – второго-то надо найти. Зоя слюной брызгала, как говномолотилка с электроприводом, – батюшку надо позвать, да отчитать, да все такое по диагонали зигзагом… Типо, гипноз – это неправославно.

– Гипноз – это обращение к темным силам, – многозначительно и угрюмо вставил Сашка Ивлев. – Смертный грех.

– Греби ушами в камыши, ондатра тоскливая, – вздохнул Витька. – В общем, под гипнозом этот тормоз паровозный вроде как заново все стал переживать и говорить, что тогда говорил. Менты на диктофон это писали, а потом гадали, что там произошло. Я эту запись слышал года три назад, ее кто-то у Татьяны с ноута списал, но потом ее у всех потерли. Ведьма из Блэр нервно курит в сторонке. Я три ночи не спал, когда послушал. Он, конечно, только за себя говорил, но можно догадаться, что ему второй отвечал. Ну, как слушать, как кто-то по телефону разговаривает. Сначала, вроде, нормальный такой базар шел ниочемный, пока они по дороге шли, потом они с пути сбились, приссали конкретно, истерили и метались по лесу. Медведи им там глючились и волки. А потом на болото вышли, обрадовались, что недалеко идти осталось, но в темноте не поняли, что на самое гиблое место вышли, и поперли напрямую. Идут, а болото ни хрена не кончается. И тут видят – огонек на горизонте. Думали, что это Заречное, и на огонек пошли. Подходят, а там посреди болота островок и на нем домик стоит, за забором, что интересно. И забор не штакетник и не сетка, а сплошняком колья, в землю забитые. Тут он шептал больше – трудно разобрать было. Про свечку что-то и про дверь – стучаться или не стучаться. Не знаю, как они решили. Потом молчание такое – слышно только, как он дышит. Редко дышит, но тяжело. Потом вопль – и опять дыхание только, но частое, будто он бежит. Потом такое: «Ты видел?» Значит, друган его еще рядом был. «Бабку понятно, а девку видел?» Потом: «Сам ты Баба-яга, козел. Видел, видел я, чего они жрали. Мотать надо отсюда по-быстрому». Потом опять только дыхание. Но, похоже, они на то же место прибежали, потому что про колья он сказал и орал еще, что нет никаких голов на кольях, что другану его мерещится, – опять истерит, короче. Всхлипывает и тихонько так говорит, не шепчет, а пищит: «Ты ваще, что ли? Это не наши головы».

– Фигасе… – шепнул кто-то.

– Вить, а чего они жрали? – шепотом спросил Аркан.

– Человечину, конечно, – просто ответил тот.

– А как это их головы на кольях были, если они еще разговаривали? – не унимался Аркан.

– Это глюк такой с ними случился. В темноте примерещилось, – пожал плечами Витька.

– Перекрестились бы – ничего бы не примерещилось, – опять сунулся Сашка.

– Ага, и «Отче ваш» почитали бы без ошибок, – захихикал Витька. – Но я скажу, тут лучше всего матерщина помогает, если что-то страшное. Только материться надо с чувством, со злостью, а не просто так.

– Наоборот! – вскинулся Сашка. – На грязные слова бесы слетаются.

– Так и хорошо, – не смутился Витька. – Одни бесы против других бесов, самое поездатое. А ты, унылый, читай «Отче ваш» без ошибок. Короче. Дальше там все невнятно было. Похоже, что у второго крыша с места тронулась, а этот дятел ревел белугой и все уговаривал его – пойдем да пойдем отсюда. «Вовка, ну вставай, – ноет. – Ну чё ты сидишь-то? Они идут уже». Потом он ныть перестал и опять побежал куда-то. Другана бросил, понятно. Менты так предположили, что он до утра по болоту бегал. Ну, гипнотизер ему и говорит, что утро уже, светло совсем, что, спрашивает, ты видишь? А этот конь тыгдымский сначала говорил, что ничего не видит, что туман кругом, потом девку встретил посреди болота, спросил у нее дорогу на шоссе. Я так думаю, она как нормальная девка выглядела, потому что он ссать и истерить перестал сразу.

– А чего это нормальная девка по болоту будет ходить с утра пораньше? – скептически спросил Сашка Ивлев.

– Клюкву в это время собирают, укурок…

– Сам ты укурок, клюкву в это время не собирают.

Витька пропустил его слова мимо ушей и продолжил:

– Так вот, шел он с этой девкой, болты болтает ни о чем, а она ему и говорит: «Повторяй за мной». И эту фуету про бабку Ёжку ему грузит на уши. А он как дятел повторяет и повторяет. И идет за ней. А она его обратно к этому домику с забором из кольев выводит, только светло уже и все видно. Тут он орать начал благим матом, гипнотизер его разбудил. Спрашивает: помнишь что-нибудь? А тот на окно оглядывается и шепчет еле слышно: голову Вовкину, на кол насаженную. И опять вслух погромче заводит: бабка Ёжка, бабка Ёжка…