Водоворот судьбы. Платон и Дарья

“Как хорошо быть птицей, — подумала про себя Дарья. — Можно взмыть в небо и улететь куда-нибудь в теплую страну, где все тихо и спокойно”.

Впереди узкая дорога пролегла между лесом и глубоким обрывом. Копыта коней разъезжались на вязкой глине, но особенно тяжело им было идти на подъемах и спусках.

Неожиданно со стороны леса Дарья увидела крупного животного.

— Платон, кто это? Погляди налево! — вскрикнула девушка.

Платон резко повернул голову. Вдоль леса длинной цепью тянулись покосившиеся телеграфные столбы, и там, в низко опушенных проводах запутался ветвистыми рогами огромный лось.

Горбатый зверь стоял, широко расставив задние ноги. Толстые губы животного трепетали злостью. Платон, спешившись с коня, подошел вплотную к лосю. Он насторожился и, раздувая мягкие ноздри, сделал шаг вперед. Платон, растерянно остановившись, отступил. Вдруг сохатый рванулся вперед и, взвившись на дыбы, всколыхнул воздух крупными копытами. Перелыгин в испуге отпрянул назад и, потеряв равновесие, повалился спиной на сырую землю.

— Осторожно! — запоздало крикнула Дарья.

— Хочешь спасти его, так он еще покалечить хочет, — недовольно проворчал Платон.

— Так он этого не понимает.

— Придется по-другому действовать.

Сев на коня, Платон стал обрубать шашкой провода. Вначале Перелыгин обрубил их с одной стороны и только хотел перейти на другую сторону, как огромный лось низко склонив голову, встряхнул рогами и, сбросив обрубки проводов, кинулся на Дарьиного коня. Тот, испугавшись, резко рванул в сторону, упал набок, а девушка полетела в пропасть.

Лось стремительно рванул в лес, по пути ударил копытом по стоящей на пути сосенке, и она как срубленная топором свалилась на землю. Из густой чаши донесся оглушительный шум удаляющегося лося. Дарьин конь, отчаянно заржав и, дрыгая ногами и головой, с трудом встал на копыта.

— Что с тобой?

— Я за дерево зацепилась.

— Держись! — крикнул Платон.

— Держусь.

— Не двигайся, я тебя сейчас вытащу.

Платон взял в руки вожжи, подошел к краю пропасти, намотал на руку один конец, а другой скинул Дарье. Она ухватилась за вожжу, и он потащил ее наверх. Девушка помогала ему, как могла. Из-под ее ног камни сыпались вниз и глухо ударялись о дно обрыва. Когда казак вытянул ее наверх, она вся тряслась от испуга.

— Испугалась? — спросил Перелыгин.

— Конечно, я же девушка, — ответила Дарья.

— Да, но ты, прежде всего казачка.

Дарья, прижавшись к его груди, по-детски всхлипнула и, откинув голову, заглянула в его глаза. Платон увидел в ее глазах то, что хотел увидеть. Она была благодарна ему.

— Успокойся, все закончилось благополучно, — сказал он.

— Нет, для нас все только начинается.

Платон подсадил Дарью на коня, и они друг за другом тронулись в путь. Шли весь световой день. Когда солнце встало на западе и в лесу начали скапливаться вечерние тени, казак стал искать место для ночлега. Чтобы не попасться на чужие глаза, он решил укрыться в лесной трущобе.

Наконец справа от дороги среди кудрявых сосен завиднелась небольшая лощина. Между ветками глядел алый цвет вечерней зари. На разные голоса перекликались лесные птицы. Недалеко протекал звонкий ручей.

Всадники повернули своих коней в низину и остановились под развесистой сосной с огромными сучьями. На них гроздьями висли сосновые шишки, а по кудрявым веткам весело скакала белка. Заметив людей, она ускакала в глубину леса. Но вскоре вернулась и опять беспечно заскакала с сучка на сучок. Забравшись на верхние сучья, зверек стал с интересом наблюдать за людьми.

Под сенью деревьев было сумрачно и сыро, как в погребе. Редкие солнечные блики заходящего солнца сквозь густые кроны сосен освещали зеленый мох. Воздух наполнился разными лесными запахами. Отдавало смолянистым терпким запахом. Духмяный густой аромат расползся по всей лощине. В лесу очень легко дышалось. Можно было вволю напиться пахучим хвойным запахом.

Платон привязал расседланных коней к дереву, натаскал большую кучу сухого валежника и разжег костер на самом дне лощины. Затем соорудил из веток вблизи костра возле трех сосен небольшой шалаш. Он источал сильный аромат хвои со смолой.

— Что будем готовить на ужин? — спросила Дарья.

— Готовь гречку.

Дарья захлопотала над приготовлением ужина. Вскоре она сготовила ужин и они, сидя на снятых седлах, неторопливо съели горячую пищу.

После ужина Дарья, обняв Платона сзади обеими руками за шею, тихо сказала:

— Здесь так хорошо, а в воздухе такая тишь невозмутимая, что даже идти никуда не хочется. Я бы тут, наверное, и осталась, — девушка плеснула по сторонам молодыми глазами. — На душе спокойствие и дышится намного привольнее. Хоть бы поскорей закончилась эта проклятая война. Так хочется пожить по мирному.

— В такой глуши не проживешь. Скоро зима наступит.

— Да, к этому все идет.

Платон поднялся на ноги:

— Будем укладываться спать? Утром нам предстоит идти дальше.

Неожиданно вдалеке закуковала кукушка.

— Кукушка, кукушка! Сколько лет нам жить, — громко спросила Дарья.

Птица умолкла. Дарья испуганно прикрыла рот.

— Ку-ку-ку, — беспрестанно запела кукушка и Дарья, сбившись со счета, заулыбалась.