«Военная анархия» в Римской империи

О времени мятежа Сабина Юлиана и его продолжительности точно сказать трудно. Аврелий Виктор (39, 10) пишет, что тот захотел захватить власть, узнав о смерти Кара (Cari morte cognita). Автор «Эпитомы» (38, 6) дает несколько иную датировку: рассказав об обнаружении трупа Нумериана, он пишет, что затем (hinc) власть захватил Сабин Юлиан. Зосим (I, 73, 1) также связывает выступление Сабина Юлиана со смертью Нумериана. Сейчас более правильной признается датировка «Эпитомы» и Зосима¹⁴⁵⁶. Карин в это время находился в Галлии, откуда он и направился в Северную Италию. Около Вероны в начале 285 г. его армия разгромила войска Сабина Юлиана. Сам узурпатор попал в плен и был обезглавлен (Aur. Viet. 39, 10-11; Epit. 38, 6; Zos. I, 73, 2-3).

После разгрома Сабина Юлиана Карин выступил против Диоклетиана. Тот, в свою очередь, двинулся ему навстречу. Большим успехом Диоклетиана был переход на его сторону наместника Далмации Флавия Констанция (Anon. Vales. I, l)¹⁴⁵⁷. Это укрепило позиции Диоклетиана. Весной 285 г. начались первые стычки между двумя армиями. Успех в них склонялся скорее на сторону Карина. Затем дело дошло до большого сражения около устья реки Марг в Мезии. Битва была очень ожесточенной, и успех снова склонялся на сторону Карина. Армия Диоклетиана начала отступать. Но Карина солдаты не любили, они им даже возмущались. Это возмущение умело подогревал ближайший соратник Карина префект претория Тит Клавдий Марк Аврелий Аристобул¹⁴⁵⁸. Карин назначил его вторым консулом на 285 г. Но вместо благодарности он строил козни против своего

покровителя. И, когда армия Диоклетиана отступила, возбуждаемые Аристобулом солдаты подняли мятеж и убили Карина, после чего признали императором Диоклетиана (Eutrop. IX, 20, 2; Aur. Viet. 39, 12; Epit. 38, 8; SHA Car. 18, 2; Zos. I, 73, 3). Диоклетиан по достоинству оценил поступок Аристобула. Он сохранил за ним пост префекта претория и консула (Aur. Viet. 39, 15; Amm. Marc. XXIII, 1, I)¹⁴⁵⁹. Когда в Рим пришло известие о гибели Карина, столица признала Диоклетиана законным императором. И вполне возможно, что для того чтобы примирить с собой остававшихся еще в Риме сторонников Карина, Диоклетиан приказал обожествить Нигриниана, к тому времени уже умершего¹⁴⁶⁰.

Приход к власти Диоклетиана означал конец «военной анархии» и начало нового периода римской истории — Поздней империи.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

События 235-285 гг. в политической сфере явились закономерным итогом развития Римского государства и в то же время началом новой эпохи его истории. Для римской civitas в период республики, как и для греческого полиса, характерно наличие трех политических институтов: народного собрания (комициев), совета (сената), должностных лиц (магистратов). В период империи три института сохранились, но теперь они были представлены иными, кроме сената, инстанциями: армией, сенатом, императором с его бюрократическим аппаратом. Взаимоотношения этих трех элементов власти не оставались постоянными. Они все время изменялись на протяжении двух с половиной столетий. Вся эпоха, начавшаяся победой будущего Августа над Антонием в 30 г. до н. э. и завершившаяся убийством Александра Севера в 235 г., была временем постоянного укрепления императорской власти. В том двуединстве, каким являлся принципат, его монархическая составляющая становилась все более преобладающей. Этот процесс шел не совсем гладко. Уже в первом столетии существования принципата делались попытки его резко ускорить; не оставлялись эти попытки и позже. Это вызывало реакцию и вынуждало следующего правителя делать те или иные шаги назад. Но в целом можно говорить о сравнительно постепенном, но неуклонном усилении власти принцепса. Опираясь на армию и бюрократический государственный аппарат, он во все большей степени становился полновластным государем. Во время гражданской войны 193-197 гг. и кризиса Ранней империи это усиление стало наглядным и выразилось, в частности, в принятии римским общественным мнением императора как «господина» (dominus) и в появлении понятия «божественного дома» (domus duvina). Это ясно говорит не только о резком усилении императорской власти, но и о радикальных изменениях в самой системе ценностей римского общества. Общественное мнение принимает монархическую власть практически безусловно.