Военная история Римской империи от Марка Аврелия до Марка Макрина, 161–218 гг.

В общем, Булла представлял собой типаж благородного разбойника типа Дубровского или Котовского. С последним его сближает умение мастерски перевоплощаться и завязывать нужные знакомства. Дион пишет, что Булла, «хотя за ним гонялось множество людей и сам Север ревностно его разыскивал, он так и оставался неузнанным, даже когда его узнавали, ненайденным, — когда его находили, несхваченным, — когда его захватывали, — и все это благодаря его щедрым взяткам и изворотливости» [Дион Кассий. Римская история. 77, 10].

Булла был дерзок. Однажды власти захватили двоих его сообщников и приговорили к растерзанию зверями на арене. Булла лично пришёл в Рим и, блестяще сыграв роль магистрата своей области, убедил тюремщиков передать ему преступников, видимо, для наказания на родине.

В другой раз, узнав о направлении против него центурии воинов, Булла сам пришёл к центуриону под видом доносчика и сумел убедить простоватого вояку принять его план разгрома «Феликса» — такое прозвище Булла взял себе, очевидно, по аналогии с Суллой Феликсом. Он повёл центурию в лес, завёл в лощину, поросшую густым кустарником, там её уже поджидала засада, в каковую центурия и угодила. Солдаты попали в плен, а центуриону Булла, одевшись в тогу-претексту и взойдя на трибунал, приказал обрить половину головы и отпустил бедолагу со словами: «Передай своим господам, пусть они кормят своих рабов, чтобы те не обращались к разбою». Действительно, в шайке Буллы было очень много императорских вольноотпущенников и беглых рабов, а возможно, и бывшие преторианцы из числа распущенных Септимием.

Никаким социальным движением, однако, шайка Буллы не была. Она никак не разрасталась и не ставила перед собой никаких общественных целей. Заинтересовала она римлян лишь ярким характером её предводителя.

Да и никаким «Робин Гудом» Булла отнюдь не был. Надпись, найденная в нескольких километрах от Рима, рассказывает, что в начале третьего века один школьный учитель, по имени Юлий Тимофей, 28 лет, человек очень уважаемый в Риме, отправившись совершить загородную прогулку, попал в засаду и был вместе с семьей и своими учениками убит злодеями. Вполне возможно, что это было делом рук разбойников Буллы.

Булла и его «лесные братья» успешно куролесили целых два года (206–207 гг.). Септимий узнал о шайке Буллы только в конце 207 года. Император был разъярён до крайности. Он высказался предельно ясно. В то время как в далёкой Британии его полководцы успешно громят самые дикие народы Европы, прямо у ворот Рима сам император никак не может справиться с шайкой разбойников.

Септимий отправил против Буллы свою личную конную гвардию — equites singulares Augusti под командованием их трибуна. Трибун получил строжайший приказ привезти Буллу живым.

Гвардеец доказал, что не зря ест свой хлеб с маслом. Вместо того, чтобы тупо гоняться за разбойниками по лесам и горам, он расквартировал свою часть в ближайшем к зоне действий банды городе и произвёл тщательное расследование. И вот трибун узнал, что Булла кое в чём ничем не отличается от остальных граждан и неграждан империи. Он влюблён в одну замужнюю женщину и по ночам ходит к ней на свидания. На этом деле в истории человечества пропала масса народа и Булла вошёл в их число.

Дамочку взяли в оборот, да и её мужа рогоносца тоже «обрадовали», и обоих несчастных супругов убедили помочь следствию. Правда, при чём тут был муж, непонятно. Может быть, он был связан с бандой?

Во всяком случае, любимая узнала, где ночует Булла и выдала его местонахождение сингуляриям. Булла сном младенца спал в пещере и был захвачен тёпленьким. Шайку его, большей частью, тоже переловили и перебили.

Когда довольный трибун привёз Буллу в Вечный город, префект претория Эмилий Папиниан спросил пленника, «Почему ты стал разбойником?». Булла ответил вопросом на вопрос: «А почему ты стал префектом?». В те времена, это означало признание игры судьбы.

В общем, Булла был отдан на растерзание диким зверям. Не оценил Папиниан глубины философии авантюриста.

Разбойник Булла, конечно, был занозой, но настоящей проблемой империи в 207 году стала Британия.