Военное духовенство в России в конце XIX – начале XX века

Гораздо более разнообразна тематика проповедей, упоминавшихся о. Митрофаном (Сребрянским). Из упомянутых им 55 проповедей и поучений богословским вопросам было посвящено 28, войне с Японией – 17, особенностям военной службы и солдатского быта – 8, и лишь в пяти случаях темой проповеди становилась верность вере, царю и Отечеству. Если тематика опубликованных поучений относительно просто классифицируется, то в практической деятельности «живости» было гораздо больше. Относительно небольшое количество проповедей можно однозначно отнести к богословским, объясняющим обрядовую сторону, историю религиозных праздников. Почти все проповеди, отнесенные во втором случае к «богословским», непременно содержали мотивационный момент, призывая солдат к терпению, исполнению своего долга перед Отечеством, приводя исторические примеры героизма и т. д. Война как самостоятельная тема выделяется не сразу – с осени 1904 г. Чаще всего она возникает в двух контекстах – необходимость убивать и опасность быть убитым. Это очень серьезный мотивационный момент. Объясняя солдатам необходимость убивать, пусть иногда и в упрошенном виде, священник как бы снимает с них ответственность за это деяние. Призывая со смирением относиться к смертельной опасности, он создает дополнительный мотивационный ряд: страдание, даже смерть на войне – залог искупления грехов и спасения. Те же сюжеты возникают в проповедях, касающихся особенностей военной службы и солдатского быта. При этом образцы проповедей, повышающих нравственность солдат (о вреде пьянства, богохульства и т. д.), используются весьма редко и лишь в самом начале войны. В остальных случаях речь идет о необходимости переносить тяготы солдатского быта безропотно. Интересна одна вскользь упомянутая проповедь о воде и молитве[163]. Тема верности традиционным идеалам («За веру, царя и Отечество») в чистом виде используется редко, в основном в связи с убийством великого князя, с начинающимися революционными событиями. Сама по себе, вне этого контекста, она практически не используется.

В принципе, свобода выбора тем для проповеди у священника была довольно-таки относительная. Некоторые богослужения, например, связанные с религиозными праздниками, предусматривали проповеди на определенные темы. Война, можно сказать, внесла свои коррективы: о. Митрофан (Сребрянский) отмечает, что неоднократно нарушал церковный канон богослужения, в том числе и при выборе песнопений и тем для проповеди. Объяснял он это тем, что «под влиянием чрезвычайных обстоятельств силы душевные расходуются быстро, значит, быстро же, всеми мерами нужно стараться и пополнить их»[164].

Близко к богослужению стоит и другая форма работы с солдатами – проведение полковых праздников. Эти праздники должны были сыграть роль объединяющего фактора. Рассказы об истории полка новобранцам, приобщение их к полковым традициям должны были облегчить для них возможность самоидентификации как части коллектива. Кроме того, полковые праздники должны были служить задаче создания определенного психологического климата полка.

Безусловно, эта форма работы могла бы сыграть большую роль в формировании военного коллектива и поднятии боевого духа войск. Однако военная действительность не оставляла много времени для праздников.

Другой формой проповеднической работы священника на войне стала организация библиотек и чтений как религиозной, так и пропагандистской литературы.

Организация библиотек для нижних чинов стала темой братского собрания 25 января 1904 г.[165] На собрании рекомендовалось для церковных библиотек заблаговременно подбирать брошюры, листки, журналы и другие необъемистые издания. Рекомендовалось также сооружать «подвижные читальни» из деревянных рам, на которые укреплялись бы газеты и журналы. Мысль об устройстве таких передвижных читален принадлежала Е. В. Якиманскому[166]. Из духовных изданий, пригодных для передвижных читален, рекомендовались «Воскресное чтение», «Воскресная беседа», «Воскресный день», «Кормчий», «Русский паломник», «Сельский вестник», «Троицкие листки», «Афонские листки», газета «Русское чтение», картины духовного содержания с объяснительным текстом.