Военное духовенство в России в конце XIX – начале XX века

24 марта / 6 апреля 1904 г. к о. Николаю явился французский переводчик Mr. Andre с письмом от французского министра, Mr. Harmand’a, в котором говорилось, что он получил от русского посланника в Париже телеграмму для передачи о. Николаю о том, что Николай II повелевает снабдить пленных матросов иконами, книгами и всем, что необходимо для исполнения религиозных обрядов[233]. О. Николай собрался лично отвезти раненым необходимые предметы, однако путешествие не состоялось – в субботу, 27 марта / 9 апреля 1904 г., Mr. Andre дал ему знать, что министр иностранных дел Японии барон Комура «не пускает»[234] о. Николая в Мацуяма, потому что это опасно.

Подошла Пасха, но лишь в понедельник Светлой Седмицы о. Николай смог собрать и отправить (через французского консула) посылку в Мацуяма. Выехать к военнопленным не удалось, но посылка, хотя и с опозданием, до них дошла.

Пленных в Мацуяма весной 1904 г. было относительно немного, и правительство Японии стремилось соблюдать в отношении к ним все правовые нормы, предписываемые международными конвенциями. В начале апреля министр иностранных дел Японии барон Комура выразил желание «выписать из России священника для русских пленных»[235]. По мнению о. Николая, для служения у пленных вполне подходил о. Сергий (Глебов), священник русского посольства[236]. Сам же о. Николай изъявил желание исправлять религиозные потребности для пленных, которых планировалось разместить в Токио. Решение вопроса как-то затягивалось, и о. Николай через французского посланника направляет письма в Министерство иностранных дел и к пленным в Мацуяма и Такахама, предлагая послать для окормления русских «японского священника, несколько знающего по-русски для совершения богослужений, к их религиозному утешению»[237].

Видимо, все еще надеясь, что министерство разрешит прислать русского священника, и сомневаясь, что японец справится с возлагаемой на него задачей, о. Николай просил «пленных видеть в нем не представителя враждебной <…> нации, а служителя Богу» и по возможности помогать ему в исполнении обязанностей[238].

Японские православные христиане, в свою очередь, тоже обратились в Министерство иностранных дел, изъявив готовность направить священника к русским военнопленным за свой счет. Для себя о. Николай лишь обмолвился о желании японских священников обратиться к правительству относительно этого, не приветствуя и не осуждая эту инициативу. Естественно, его заботило, кто же в конце концов будет окормлять пленных, и когда к нему обратились относительно возможной кандидатуры, он дал ответ, предложив для этой цели о. Сергия (Судзуки), который в начале войны служил в Осака, а прежде – в Кобэ у русского консула, и знал русский язык. 12/25 мая 1904 г., хотя разрешение министерства и не было еще дано, о. Сергий прибыл в Токио.

18/31 мая 1904 г. разрешение министерства было получено. «Предложение министра иностранных дел попросить русского священника для них (военнопленных. – Л.Ж.) из России устранено»[239]. Главная идея министерства состояла в том, что удовлетворение религиозных нужд русских военнопленных должно быть делом японских христиан.

Как нельзя более уместной в этой связи оказалась инициатива, с которой выступили в конце апреля – начале мая православные японцы – создать общество «духовного утешения» военнопленных. 7 мая 1904 г. устав этого общества, гласивший: «1) Цель общества – удовлетворять духовным нуждам военнопленных, согласно христианской гуманности. 2) Для осуществления этой цели товарищество поручает известным священникам из японцев, знающим русский язык, отправиться в места содержания военнопленных, совершать для них богослужения и таинства и отправлять требы для больных, раненых и в случае их смерти. 3) Членами товарищества состоят все православные японцы без различия пола. Они обязаны делать известный ежемесячный взнос. 4) Все те, кто одобряет идею и цель товарищества и, так или иначе, оказывает ему содействие или предлагает денежные пожертвования, принимаются в число членов товарищества, без различия наций и вероисповедания. 5) По окончании войны товарищество постарается ознакомить русское правительство и народ со всем, что касается его возникновения, предприятий и деятельности, составит для этого подробное описание его деяний»[240], – был утвержден японским правительством.

В исторической литературе по-разному трактуется вопрос взаимоотношений о. Николая и «Общества духовного утешения военнопленных». Некоторые утверждают, что о. Николай был против создания этой организации, другие считают, что общество было создано по его инициативе. Разница оценок отношения о. Николая к обществу вполне понятна.