Военный советникъ

Буквально кожей ощущающий досаду и раздражение старшей сестры и целый клубок чувств у младшей, князь подтвердил:

— Именно так, Сергей Дмитриевич.

— Примерно с час назад мне телефонировали: двумя выстрелами в упор совершено покушение на тамошнего губернатора господина Трубникова. Он жив, хотя и тяжело ранен…

Равнодушно выслушав подробности, Зинаида Николаевна скосила глаза на сестру, вновь ставшую настоящей Снежной Королевой. Машинально огладила любимую жемчужину, недовольно поджала тонкие губки, и в ответ на ожидающие взгляды гостей печально выдохнула:

— Ужасно, просто ужасно!..

Глава 7

В один из пригожих дней середины июня по Невскому проспекту неспешно ехала… Да что там — скорее, величаво плыла! Так вот: безжалостно разбивая хромированными отбойниками солнечные лучи, по улице передвигалась черная «Волга-Л». Вроде бы и невелико событие? Но всего четыре года назад любое появление мобиля такого класса тут же собирало заметное число зевак и превращало городовых в этакие живые статуи — все знали, что первая пятерка лимузинов «АМО» уехала прямиком в Собственный Его императорского величества гараж. Так что простых пассажиров в салонах четырехколесной роскоши быть не могло просто по определению! Три года назад изменилось-поубавилось лишь число прохожих, застывающих при виде сверхдорогого выезда, а с полицией все осталось по-прежнему — ведь следующими комфортные автомоторы «распробовали» великие князья. За ними модное поветрие подхватили титулованные аристократы и некоторые высокопоставленные чиновники, потом в представительство «АМО» начали заглядывать состоятельные деловые люди… О, не все, далеко не все! Но даже так число элитных экипажей уверенно росло, пока не перевалило за две дюжины — а прохожие как-то незаметно привыкли к виду лимузинов, и уже не торопились замирать в верноподданническом экстазе. Год назад в Санкт-Петербурге прошла первая Всемирная автомобильная выставка, вместе с которой на русский рынок наконец-то прорвались иностранные производители самобеглых экипажей — а еще на улицы Питера и Москвы выехали первые таксомоторы сочно-желтой окраски. Только шумихи из этого события не вышло: сначала императрица Александра Федоровна благополучно разродилась от бремени девочкой, и все верные подданные радостно праздновали это важное событие — втихомолку обсуждая, что лучше бы царица подарила государю сына-наследника. А через два дня после появления на свет великой княгини Татьяны военные моряки утопили новый балтийский эскадренный броненосец «Гангут», распоров ему днище о безымянную скалу, и к теме автомобилей вообще надолго потеряли интерес. Так и получилось, что люди как-то незаметно попривыкли и перевели самобеглые экипажи в разряд обыденщины — ведь когда новинок много, они рано или поздно приедаются. Так что к году тысяча восемьсот девяносто восьмому от Рождества Христова уже никто не останавливался при виде респектабельных и дорогих мобилей, не разевал в восхищении рот и уж тем более не тыкал бескультурно пальцем… Разве что отдельные личности слегка замедляли шаг, пытаясь что-то рассмотреть сквозь плотную ткань салонных занавесок. Но и только. Успокоились и поубавили служебного рвения городовые, потихонечку научилась правильно открывать автомобильные дверцы разного рода прислуга[131] — и только извозчики по-прежнему шипели на любую «Волгу», да иногда плевались им вслед.

Но что же этот лимузин, еще недавно протискивавшийся среди суетящейся мелочи в виде фаэтонов, бричек, мотоколясок и редких иностранных авто? А он как раз парковался возле одного из крылечек, украшавших почти непрерывную линию строений по набережной реки Мойки. При виде сияющей черным лаком «Волги-Л» на брусчатку моментально вышагнул важный швейцар, держащий на широкоскулом бородатом лице презрительно-недовольную мину — однако опознав покидающего прохладный салон блондинистого господина, сурово-неприступный привратник просто сказочно преобразился обликом.

— Ваше сияс-во!..

Ловко совместив поклон с открыванием тяжелой створки входной двери, бородач всей грузной фигурой изобразил почтительное подобострастие. Учитывая, что сторожил он не что-нибудь, а крыльцо служебной квартиры-дома самого министра финансов Российской империи… Такое отношение к посетителю было весьма показательным. Особенно в свете того, что тот же самый швейцар всего полчаса назад едва ли не пинками выпроводил вполне респектабельного банкира-просителя, только-только позволив тому положить визитную карточку на специальное блюдо-поднос.

— Ваше сиятельство, его высокопревосходительство ожидает вас в кабинете.

В отличие от привратника, похожего на вздыбившегося бурого медведя, сменивший его невзрачно-благообразный ливрейный и поклонился правильно (не выше и не ниже — а именно так, как и полагается), и титул дорогого гостя назвал верно. Облик потомственного лакея испортил лишь нехарактерно острый взгляд, брошенный на черный портфель в руках князя Агренева.

«Каков дом, таковы и слуги в нем».