Воин огня

Заседланные кони, рослые, длинноногие, сияюще-серебряные, без единого пятнышка мрака, гарцевали во дворе. Сын вождя ненадолго ослеп под распахнутым небом. Слуги помогли Ичивари, поддержав стремя. Прементор был уже в седле и разбирал поводья. Охрана – снова чернорукавники, это махиг понял сразу – сомкнулась со всех сторон плотно, в два ряда. Цокот подков наполнил каменную чашу стен до самых крыш и выплеснулся из нее в парк… Галоп у коней оказался резвый на редкость, Ичивари понравились и ход, и мягкость движения, и непривычное седло, и возможность опираться на стремена.

– Куда меня везут?

– Порт Рамину изволили избрать для посещения твои соплеменники, – без промедления отозвался прементор, едущий рядом, стремя в стремя. – При следующей смене коней в обители я прикажу изыскать средство, утоляющее боль. Ногти – это мучительно.

– Какая забота, – усмехнулся Ичивари.

– Избавить берег от еретиков следует по возможности быстро, – все тем же ровным тоном уточнил Томизо. – В этом согласны и едины все. Мне не хотелось бы везти полутруп в карете и затягивать доставку… Могу еще сказать: я вполне доволен тем, что проделал с тобой Хуан. Хотя и не повторю этого при иных людях.

– Как приятно для разнообразия встретить честного человека, – улыбнулся Ичивари. – Ты искренне меня ненавидишь и не скрываешь этого.

– Ненависть – удел слабых. Я желал бы очистить от вас мир, – сухо и более резко ответил прементор. – Но время еще не пришло. Празднуйте победу, дикари любят плясать и радоваться без причины. Орден подождет. Пятьдесят лет, сто… Вы дозреете. Мы дадим вам все необходимое. Ешьте досыта, жирейте и плодитесь. Стройте города и растите хлеб. Нам нужны тучные земли, но никак не пустыни. Мы придем и соберем урожай. Не я, но иные. Ибо закон мира един. И не вам его переиначивать.

– Как жаль, что я не сидел в твоих подвалах, такая важная и полезная беседа не состоялась, – расстроился Ичивари.

– Было бы куда больнее, – прищурился Томизо, пряча за прищуром усмешку или даже улыбку… – Не знаю, чем ты умудрился извести Хуана, но раны на вид страшны. Особенно для людей, ничего не смыслящих в пытке. Однако же настоящего большого вреда нет. Даже ногти отрастут к весне… Обитель Сов в моем ведении, чадо. Был ли ты искренен с наказанным? Или я зря потрачу время, освежая его память?

– Все сказанное мною Хуану – правда. Но не вся существенная и ценная правда была сообщена ему. Почему Вики хлопотала за герцога? Это нелепо…

Прементор повел бровью и улыбнулся, растянув губы в ровную линию, не сулящую ничего радостного и приятного его светлости Этэри. Ичивари даже чуть поежился. И счел, что этот человек куда страшнее многих иных. Совсем холодный и окончательно уверенный в своей правоте, в неограниченности применения самых сильных средств.

– Бумагу получил я. Баронесса к ней не имеет ровно никакого отношения. Но я желал бы, чтобы ей было сообщено о моих действиях точно и без домыслов. Я обязан ей жизнью, поскольку месяц назад получил письмо… и содержащееся в тексте предупреждение пришлось весьма кстати. Не менее того я обязан баронессе своевременной смертью мясника Хуана. Косвенно ей же я должен сказать спасибо и за то, что достиг ступени ожидания, ведь Дарио в истории с тобой показал себя безмерно жалким существом… А я преуспел в ведении переговоров и выдворении вас с этого берега.

Кони, почти не сбавляя хода, ворвались в раскрытую пасть ворот, промчались по парку, устало захрипели, достигнув плит малого двора. Там уже ждала смена. Томизо кликнул слуг, распорядился о важном и позволил себе небольшую задержку, дожидаясь доставки напитка, утоляющего боль. Сам затянул новый пояс поверх рубахи махига, сам показал, как пристегивается и отстегивается удобная фляга. Снова потребовал ехать, и опять галопом.

– Почему ты уверен, что вы будете успешны на нашем берегу? – задумался Ичивари, вслушиваясь в боль тела и ощущая перемены к лучшему.

– Сплоченность голодных и нищих сильна и страшна, их помыслы наивны и чужды сытым, – снова неприятно улыбнулся Томизо. – Пушки против отчаявшихся, не имеющих уже ничего и лишенных даже страха, не всегда хороши… Сытость куда действеннее. Я уверен, уже у тебя, сына нынешнего вождя, в старости будут слуги. У твоих детей – тем более. Тогда и придет время искать прозелитов на вашем берегу. Ордену нашему больше пяти веков. Мы подождем.

– Хорошая тактика, – похвалил Ичивари. – Нашему лесу душ столько же несчетных веков, сколько самому миру. Но я скажу тебе, наиболее умному и интересному из встреченных мной врагов рода махигов: «Приходите». Если наши души не выдержат соблазнов темного ариха и станут мертвыми, пусть хоть Дарующий позаботится о горелых пнях… Ему не привыкать к гнилоте и пеплу.