Война 2020. Первая космическая

Герр Фальке встопорщил щетину на загривке и вопросительно повернул голову к русскому коллеге. Тот кивнул и откинулся на спинку жалобно скрипнувшего стула. Камеры довернулись на немца. Если русский говорил в основном об истории – то от европейца можно было ждать чего-то более актуального.

– Как вы знаете, русская ракета «Союз»[6] выводит спутники с космодрома Европейского космического агентства в Гвиане уже более десяти лет. Могу сообщить вам, господа, что в настоящее время ЕКА и «Роскосмос» рассматривают вопрос о строительстве стартового комплекса «Урала» на этом экваториальном космодроме. Продолжение сотрудничества Европы и России позволит выводить на геостационарную орбиту спутники массой до двадцати тонн. Такие спутники могут располагать мощными передатчиками, которые дадут потребителям на Земле возможность принимать телевизионные трансляции или другую информацию того же объема даже на мобильные устройства с компактными антеннами.

Это было интересно, но не настолько – в журналистских кругах ходили слухи о большем, чуть ли не о совместной русско-европейской космической администрации. Но то ли слухи преувеличивали, то ли подковерные схватки вокруг дележа мест, вкладов и бонусов еще не закончились.

– Но ракета – это только часть всего комплекса, не так ли, господин Калитников?

– Разумеется. Однако мы по максимуму использовали уже готовые к тому времени решения – и наши собственные, и наших европейских коллег. Элли, будьте добры – следующий кадр…

12:20 мск

Луна, Океан Бурь

База «Аристарх»

Жилой отсек

– И что же, Сергей? На орбите над нами болтается все тот же самый «Союз»[7], которому уже больше полувека. А к околоземной станции, – Пьетро махнул рукой куда-то в алюминий стенки, – такие же «Союзы» выводит ракета, которой по вашему пенсионному закону уже давно пора на заслуженный отдых. Да и по нашему тоже – «Семерка» – это же «она»? Я верно говорю?

– Есть хорошее правило. – Третьяков полулежал в гамаке, обхватив поилку обеими руками, грелся. Ноздри расширены, чтобы ни одна молекула ароматного чайного пара не пропала втуне. – Работает – не трогай. В смысле, не то чтобы не трогать совсем… Но резона менять что-то старое и надежное только потому, что оно старое и не такое блестящее, как у соседей, – он дернул головой в сторону противоположной стенки и едва не треснулся макушкой, – я не вижу. Хотя знаешь – с самого начала планировали сделать капсулу побольше, вроде «Ориона» у американцев. Но тут шарахнул кризис – и решили сэкономить.

– Кризис я помню. Я как раз тогда оканчивал университет. Очень боялся, что останусь без работы. Несколько лет очень тяжелые были.

– У нас тоже. Но выкрутились. А потом я в Отряд попал – и только знай, работай. Теория, матчасть, тренировки, зачеты. В Москву в первый раз толком как бы не в четырнадцатом выбрался. Глядь – а кризиса как не бывало.

– Смешно – нам в университет грант от ЕКА на работу с лунным грунтом тоже как раз в четырнадцатом пришел. И тоже – работы стало столько, что о проблемах как-то сразу забыл.

– Во-во. А насчет пенсионного возраста… Открою тебе страшную тайну. Когда мы высаживали десант в Осетии, у некоторых спецов я видел снайперки Мосина. Им вообще больше века. И кстати – моя «вертушка» тоже в шестидесятых годах разработана была. Летала и не жужжала, несмотря на свои сорок с лишним. То есть как раз жужжала, х-хе.

– Но это же застой?

– Почему застой? Просто развиваться надо с умом. Особенно если сил не очень много. В смысле, биться в стенку головой надо в том месте, где можешь эту стенку пробить. Причем не в соседний чулан, а хотя бы в коридор, по которому можно уйти хоть чуточку подальше.

– О, Сергей, вот тут – совершенно никаких проблем. Стенка прямо рядом с твоей головой, а за ней даже не коридор, а бескрайние лунные равнины! Иди – не хочу!

– Уел. А если серьезно… Могли бы мы поднапрячься и сменить «Союз» на «Тысячелетнего Сокола», а стандартный… ну, хорошо – почти стандартный модуль орбитальной станции на «Звезду Смерти» – тогда, конечно, стоило вложиться в такую замену. Но если «Икс-винг» на горизонте не просматривается – лучше потратить те же деньги на что-то совсем другое, на что-то, дающее тебе новые возможности.

– Например?

– Например, на «Козявку».

Пьетро закивал. Лунный посадочный корабль любили все – от детей до членов правительства. Не исключая разработчиков и космонавтов. Совершенно не похожий ни на советский лунник шестидесятых, ни на тех же времен американский кораблик, ни на «двухэтажный небоскреб» американского же нового «Альтаира»[8], больше всего он напоминал насекомое. Пузатый баковый отсек – словно брюшко, обманчиво тонкие паучьи ножки посадочных опор, вынесенная в сторону кабина со жвалами стыковочного узла. Стрекозиные глаза пилотских иллюминаторов. Только солнечные батареи немного подкачали – не стрекозиного размаха, а скорее козявочного. Откуда и прозвище. Сергей продолжал мысль:

– Или, скажем, на «Бочку» нашу. И, что характерно, в результате мы здесь.

– Американцы тоже здесь. Причем на всем новом.