Война

– Ты должен бы знать, что это важно, – говорю я. Мое лицо пылает от стыда. Ну, то есть, я понимаю, что этот красавец – не человек, но он околачивался на земле достаточно долго, чтобы переспать с бесчисленным количеством женщин (а может, и с несколькими мужчинами). Как он может не знать, что людям такие вещи небезразличны?

– Хочешь узнать о других женщинах, которые у меня были? – переспрашивает он.

Конечно, хочу. Мне жутко интересно. И за это тоже стыдно. Я могу не отвечать – не знаю, что он там прочел на моем лице, но, похоже, загадку он разгадал.

– А, – говорит он, – ты и хочешь, и не хочешь. Как все это сложно.

Война смотрит на меня сверху вниз, и мне делается страшно оттого, как он красив с этими своими темными волосами и царственными чертами лица. Он вздыхает.

– У меня были десятки, много десятков людей, Мириам. Их лица слились в одно, я не могу вспомнить ни одного имени.

– Кто-то из них до сих пор в твоей армии? – какой язвительный вопрос.

– Кое-кто.

Фу. Я корчу рожу. Почему-то это помогает – чуть меньше чувствую себя собственницей.

Он не твой, Мириам.

– А как они относятся к этому? – с трудом задаю очередной вопрос.

– К чему? – озадаченно спрашивает Война.

– К тому, что ты занимался сексом с ними, а теперь у тебя другая женщина?

Вид у Войны такой, будто он пытается отыскать смысл в полной бессмыслице.

– Почему это должно меня беспокоить?

Теперь моя очередь смотреть на него с изумлением. Хотя – а, правда, разве это должно его волновать? Всадник рос не среди людей, откуда ему взять понимание этических норм и табу… Видимо, на другой ответ мне рассчитывать не приходится.

– А что насчет тебя? – вдруг говорит он.

– А что насчет меня? – спрашиваю подозрительно.

– Хочу знать про других мужчин, с которыми ты была.

– Нет! – ответ вырывается у меня мгновенно.

Война улыбается, проводит пальцем по моим губам.

– Этого мало.

– Зачем тебе это нужно? – я задаю тот же вопрос, который он задал мне всего несколько секунд назад.

Всадник смотрит мне в глаза, и одним взглядом останавливает мои глупые мысли.

– Я насладился тобой. Я собираюсь войти в тебя. Я хочу знать, кто еще был там.

Как странно. Казалось, он искренне не понимает, чего я от него хочу, когда я приставала к нему с этим же вопросом, а теперь вдруг сам хочет узнать историю моих романов… Откуда вдруг такая, очень человеческая реакция? Реакция собственника…

Я качаю головой.

– У меня были отношения с тремя мужчинами. И только… – я набираю в грудь воздуха и с трудом заставляю себя продолжать: – И только с одним у меня был секс.

Да и то всего два раза. Сложно крутить любовь, когда противозачаточных не достать.

– И кто это был? – выражение лица Войны становится более кровожадным.

– А кто был у тебя? – парирую я.

Если Война ждет, что я расскажу ему о своем сексуальном опыте, то и я жду от него того же. Он зловеще улыбается.

– Очень много тех, кто тянется к власти, хочет получить ее любой ценой. Это заманчиво, соблазнительно – как съесть десерт до ужина. Все, кто у меня был, сами приходили ко мне и предлагали себя. Нет ничего приятнее совокупления после битвы.

Не могу понять, пытается ли Война меня этим оттолкнуть, или просто поглощен своими извращенными мыслями.

– Но в конце концов, – продолжает он, – все они были только для секса, не более того. До сих пор я никогда не имел дела со сложными чувствами.

Это он меня имеет в виду.

– Так зачем начинать сейчас?

– Потому что ты здесь. Окажись ты рядом в тот день, когда я проснулся, я начал бы тогда. Дело вовсе не в том, когда, а в том, кто мешал моему сердцу проснуться.

Я была готова к тому, что Война вот-вот оттолкнет меня, но теперь чувствовала, что не готова к этому. Его слова выводят меня из равновесия, от них мне немного не по себе.

– И что ты думаешь об этом? О том, что твое сердце проснулось? – осторожно спрашиваю я, глядя на него.

– Я в восторге, – снова такой же твердый ответ, к которому я не готова.

Он наклоняется ближе.

– Это так же захватывающе, как война.

Поздно ночью, когда лагерь давно заснул, я выскальзываю из объятий Войны и выхожу из шатра. Всадник говорил, что хочет в день битвы проснуться рядом со мной, но… не получается. Сексуальные утехи – это одно, проведенная вместе ночь – совсем другое.

Война, похоже, догадывался, что я собираюсь улизнуть, потому что, когда я вхожу в свою палатку, меня ждут лук и колчан, а рядом записка: «Чтобы смягчить твое сердце».

Глава 29

Задолго до восхода солнца я встречаюсь с Зарой у ее палатки. В лагере почти все еще спят, но она уже на ногах.

– Я боялась, что ты забудешь, – признается подруга, увидев меня. Она полностью одета, и очень нервничает.

– Этого просто не могло быть, – говорю я.

Не сейчас, когда речь о спасении ее родных. Чего бы только я сама не отдала за такую возможность. Я поправляю висящий на плече лук.

– Вот что мы сделаем, – начинаю я без предисловий. – Я получу лошадь, а возьмешь ее ты.

Иначе ей лошадь не достать.

– Поедешь вместе с другими всадниками, и таким образом получишь фору.