Война

Всадник становится рядом с ней на колени, рассматривает рану. И вдруг разрывает на ребенке рубашку. Зара вздрагивает.

– Что ты делаешь? – возмущенно спрашивает она.

Не удостаивая ее вниманием, Война протягивает руку, держит ладонь прямо над раной. Я вижу его взгляд, яростный, мрачный. Проходит довольно много времени, прежде чем он прижимает руку к коже ребенка, и я вижу, как тело малыша вздрагивает.

Завороженная действиями Войны, я подхожу ближе.

Вторая рука Всадника ложится на древко стрелы.

– Держи его крепче, – говорит Война Заре, сжимая стрелу пальцами. – Я собираюсь извлечь ее, и ему это не понравится.

Кивнув, Зара еще крепче обнимает племянника. Одним ловким рывком Всадник вырывает стрелу из тела малыша. Очнувшись, мальчик заходится пронзительным плачем, и начинает биться в руках Зары. Он буквально борется за свою жизнь.

Ладонь Войны снова накрывает рану, несмотря на яростное сопротивление ребенка. Всадник надолго замирает, а мальчик продолжает биться и кричать, пытаясь оттолкнуть его руку, но в в конце концов проигрывает. Он уже не кричит, а всхлипывает все тише, и постепенно, измучившись, затихает.

По лицу Зары текут слезы, ее бьет дрожь. Все это для нее – страшная мука. Спустя некоторое время – нам оно кажется бесконечностью – Война убирает руку от раны.

– Дитя не полностью исцелено, – говорит Война, – но риска серьезных осложнений больше нет.

Он поднимает взгляд на Зару.

– Я уже дважды помог тебе. И ожидаю взамен преданности.

Моя подруга хмурится, но коротко кивает.

Всадник встает, отворачивается от нее и ребенка. Сердито смотрит на меня. Подходит ко мне вплотную.

– Больше не проси меня о таком, жена, – сухо говорит он. – Тебе будет отказано.

Война проходит мимо меня, вскакивает на Деймоса и мчится прочь.

Глава 31

И вот я снова стою на коленях около Зары, а она заливается слезами, прижимая племянника к себе. Дрожащими руками касается раны. Все залито кровью, но, когда Зара ее вытирает, оказывается, что на коже остался только небольшой свежий шрам, при виде которого у Зары вновь вырывается сдавленное рыдание.

– Он спас Мамуну жизнь, – сквозь слезы говорит она и смотрит на меня. – Как он это сделал? И откуда ты знала, что он способен на такое?

Я тяжело опускаюсь на землю рядом с подругой.

– Однажды он спас мне жизнь.

Он спасал тебе жизнь не однажды.

Зара хватает меня за руку, сжимает ее.

– Мне вовек не расплатиться с тобой, Мириам. Благодарю тебя. Я навсегда твоя должница.

– Ты мне ничего не должна. И вообще, – протянув руку, поправляю упавший с ее головы платок. – Вы с малышом еще не в безопасности, – и я оглядываюсь на океан, где люди продолжают цепляться за перевернутые лодки. Прежний план – помочь родным Зары бежать морем – рассеялся, как дым на ветру. – Давай найдем лошадь, чтобы вы могли вернуться в лагерь – и запомни, если кто-то захочет помешать тебе, убей его.

В глазах Зары вспыхивает жестокость.

– С радостью.

Я отправляюсь на поиски лошади без наездника. После битвы тут наверняка бродят перепуганные кони. Не лучший вариант, но так меньше шансов, что Зара и ее племянник подвергнутся нападению. Солдаты Войны неохотно преследуют конных.

Пройдя квартал, замечаю лошадь, привязанную к фонарному столбу. Бегу по улице к ней. Эта лошадь явно принадлежит кому-то из солдат Войны – седельные сумки набиты оружием и награбленным добром.

Не повезло солдату, он вот-вот лишится всей своей добычи. Подбежав к лошади, начинаю поспешно отвязывать поводья.

– Эй, ты там! – раздается сверху мужской голос.

Из окна третьего этажа высовывается голова. Очевидно, это хозяин лошади – грабит следующий дом.

– Какого черта ты там делаешь? – снова орет он.

Не обращая на него внимания, развязываю поводья и залезаю в седло. Есть что-то приятное в том, чтобы обокрасть вора. Ударив пятками по крупу лошади, пускаюсь с места в карьер, с улыбкой слушая забористую ругань, которая несется мне вслед.

Возвращение к Заре и ее племяннику занимает совсем немного времени. Я скатываюсь с лошади, пыль за моей спиной еще не осела.

– Так, сначала забирайся ты, потом я подам тебе ребенка…

– Мамун, – перебивает она и застенчиво улыбается. – Его зовут Мамун.

– …подам тебе Мамуна.

Она колеблется, боясь хоть на миг выпустить его из рук. Но в конце концов встает и протягивает мне измученного мальчика. Потом садится на лошадь. Я смотрю на малыша, которого держу на руках, и мое сердце переполняют чувства. Он жив, хотя мог умереть. Война спас его.

Подруга протягивает руки, и я передаю ей ребенка. Мы усаживаем его в седло перед Зарой. Как только Мамун понимает, что сидит на лошади, он начинает реветь. Его не испугали ни горящие дома, ни кричащие люди, ни даже мое оружие. Он боится лошади.

– Ш-ш-ш, Мамун, – приговаривает подруга. – Зара крепко тебя держит.

– Эй, вы! – этот голос мне знаком. Оглянувшись, вижу приближающегося солдата.

Я оглядываюсь на Зару.

– Пора.

Зара смотрит на солдата.

– А как же ты?..

– Со мной все будет в порядке.

Я снимаю лук с плеча.

– Поезжай. Еще увидимся.

Кивнув, Зара быстро ударяет коня пятками в бока.