Война

— Не тут-то было! «Вертушки» появились только через два часа. Их действия координировал тяжелораненый наводчик, лейтенант Игорь Блинов. Туда трижды прибывала пара вертолётов, но им удалось поработать лишь немного. Из-за жары начались испарения от реки, и экипажи ничего не могли разглядеть в тумане, а «духи» огрызались сильным заградогнём. Когда вертолёты уходили, побоище продолжалось снова. Лётчики вроде бы предлагали эвакуацию, но авианаводчик запрещал, понимая, что они погибнут тоже. К третьему прилёту Блинов не ответил…

Артиллерия тоже не могла помочь: окружающие гребни высотой около трёх тысяч метров не позволяли «Градам» достать засевших в ущелье душманов. Было принято решение о выдвижении подкрепления в виде разведроты. Но оно прибыло к кишлаку Зарди лишь через три часа.

К восемнадцати часам помощь почти подошла к участку, где была устроена засада, но нарвались на пулемётчиков. Затем подоспели БээМПэ, которые с огромным трудом преодолели каменные завалы. Увы, две машины подорвались на минах, и отряд увяз в своём бою. Лишь позже удалось уничтожить пулемётные расчёты. Увы, помощь подошла поздно. Бой длился до захода солнца, и после душманы живо снялись с позиций. Они хорошо подготовились, выжав всё возможное из выгодной ситуации. И быстро смотались от возмездия.

На второй день погода нормализовалась, но стрелять уже было не по кому. Поэтому вертолётчики открывали огонь по всему, что движется — ведь из кабины не разглядишь, душман это или нет. Знаешь, там часто «духи» надевали паранджу, поди, разберись, кто под ней — мужик или баба. А он достанет из-под тряпок автомат да шмальнёт в тебя. Это боевые действия не с регулярными частями, а с бандитами.

У собеседника чуть не вырвалась поправка о партизанах, но он смолчал. Лишь спросил:

— На том операция не завершилась?

— Нет. Поставленную задачу надо было выполнять!.. Правда, наученное горьким опытом командование начало активнее использовать штурмовики и вертолёты. То есть задним числом делали то, что нужно было делать изначально. Был отдан приказ на отработку всех целей в Панджшере. Отутюжили горы основательно, применив бомбы различного типа. Правда, Масуд, уже увёл бойцов из опасного района. А авиации до лампочки, куда сбрасывать бомбы: кишлак — ба-бах! — и его нет. Погибли не столько бандиты, сколько мирные жители. Целые поселения были стёрты с лица земли. Местные крестьяне, чтобы укрыться от бомб, использовали кяризы — такие подземные норы. Они делались не в каменистом грунте, а мягком. Всё было как в игре: кто не спрятался, я не виноват! Для многих кяризы навечно превратились в могилы. Операция длилась до начала мая, — ветеран сказал это буднично, словно это касалось уборки в доме.

— Как вели себя «зелёные»? — поинтересовался журналист.

— О-о, ещё те «храбрецы»! Они-то знали о западне, как я говорил, особо не лезли под пули. Не спорю, были отдельные смельчаки, которые не боялись драться с соплеменниками. Остальные просто шли вперёд, не совершая выстрелов, чтобы, попав в плен, не ждать по законам шариата кровной мести. Сложно с ними было, что говорить! И нам было не легче, так как не ведаешь, чего ждать от «братьев по оружию». Бывало, идём на какую-нибудь операцию, они для проформы посмотрят туда-сюда и возвращаются не с чем. Мы пойдём туда же, и находим то схрон, то боевика в колодце. Вот честно, их бои — словно странная игра: наступают с нами, а ни раненых, ни убитых! Их было сложно убедить, что советская армия там находится ради завоеваний Апрельской революции. Дикари не понимали своей выгоды! Большинству была похер эта революция. Им даже планы боевых действий не доверялись. Наше командование уже прокалывалось: только объявишь о начале операции, как происходит утечка информации. Мы куда-нибудь сунемся, уже ждёт засада! Это при том, что у них настоящий феодальный строй: пашут на хозяев деревянной сохой, ездят на ишаках и разбитых драндулетах. Я был поражён таким… — ветеран сделал паузу. — Таким мышлением и образом жизни, что ли.

* * *

Журналист осторожно зашёл с другой стороны:

— А ведь кто-то нарушил устав…

— Ты прав, — несколько раздражённо отозвался ветеран. Ему не нравилось, что дилетант влезает в военную епархию. — Логвинова тут же сняли с должности. Причём не за неумелое руководство действиями, а за неоправданно большие потери. Откомандировали в Ташкент, взяв под стражу, перевели под домашний арест. Впоследствии он предстал перед трибуналом. Комдив есть комдив — отвечает за любого военнослужащего. Кстати, комполка Суман тоже оказался под следствием. И наш спецотдел также давал показания для командования армии и в Москву.