Война Алой и Белой розы. Крах Плантагенетов и воцарение Тюдоров

Король Генрих и королева Елизавета сумели произвести на свет наследников, повсюду трубили о своем браке и пытались собрать страну воедино под символом двойной розы, но в королевстве — что было неизбежно — все равно оставались те, кто желал возобновления беспорядков и конфликтов, от которых Англия так долго страдала, чтобы свергнуть очередную семью узурпаторов и посадить на трон нового короля. Назначение трехлетнего принца Генриха герцогом Йоркским было непосредственной реакцией на заговор против его отца. Опыт последних трех поколений показал, что тот, в ком есть хоть капля королевской крови (будь он жив или мертв), может стать подходящим кандидатом на престол.

Зависть бессмертна

На Вознесение 1487 года в соборе Крайст-черч в Дублине весьма неожиданно для него самого короновали мальчика. После дублинского замка и старейшего городского собора, посвященного святому Патрику, собор Крайст-черч был самым большим зданием в городе и вдобавок одним из самых великолепных во всей Ирландии. В воскресенье 24 мая внутри происходило нечто небывалое: ослепительно разодетого десятилетнего ребенка, которого с одной стороны поддерживал Джеральд Фицджеральд, граф Килдэр, а с другой — Джон де ла Поль, граф Линкольн, короновали как Эдуарда VI, короля Англии и Франции.

Его звали — хотя, скорее всего, это был псевдоним — Ламберт Симнел. Возможно, он был сиротой из Фландрии, также возможно, что на самом деле его звали Джон из Оксфордшира. Его отцом мог быть плотник Томас Симнел, который изготавливал деревянные части органов для церковных общин и церквей Оксфорда и местного процветавшего университета. Возможно, он был пекарем или сапожником. О матери мальчика почти ничего не известно[492]. Мы знаем только, что сам он появился в Дублине прошлой осенью и взбудоражил горожан рассказами о своем происхождении и о том, что с ним приключилось. Ламберт был миловиден и, если верить одному из авторов, обладал «придворными манерами». Без сомнения, когда он стоял посреди собора, залитого весенним светом, и ему на голову возложили маленький золотой обруч, снятый с головы статуи Девы Марии, выглядел он ослепительно. Затем местный лорд пронес его по улицам на плечах к замку, где в его честь был устроен пир[493]. На отчеканенных монетах появился его красивый портрет, а на личной большой печати мальчик был изображен восседавшим на троне с державой и скипетром в руках. Но, конечно же, королем Англии он не был.

Ламберт Симнел был самозванцем. Он заявлял, что он Эдуард, граф Уорик, юный сын Джорджа, герцога Кларенса, бóльшую часть жизни проведшего в заключении то в Шерифф-Хаттоне, то в лондонском дворце Маргарет Бофорт в Колдхарборе, то в Тауэре, где он и находился в День вознесения 1487 года. Уорик поплатился за восстание своего отца против Эдуарда IV — после казни Кларенса и отчуждения имущества тот потерял все политические и юридические права. Ричард, герцог Глостер, и позже Генрих Тюдор, заявляя права на престол, почти не воспринимали его как соперника. Если бы не опала, Кларенс был бы последним прямым наследником королевского дома Йорков по мужской линии. Но вместо этого он сначала был пленником Ричарда III, а потом Генриха VII. Тем не менее самозванец меньше чем за год смог собрать вокруг себя довольно внушительную оппозицию Генриху VII, недавно взошедшему на трон. К несчастью для настоящего короля, заговорщики заручились такой поддержкой, которая могла привести к полномасштабному вторжению в Англию.

О том, с чего именно начался заговор, призванный выдать Симнела за Эдуарда VI, ничего неизвестно, но, похоже, корнями он уходил в Оксфордшир, где этот план разработал священник по имени Уильям Симондс при финансовой поддержке трех мятежников эпохи правления Ричарда III: Фрэнсиса, виконта Ловелла, Роберта Стиллингтона, епископа Бата, и Джона де ла Поля, графа Линкольна, который, будучи племянником Ричарда, был его возможным наследником в момент битвы при Босворте. Но самое главное, этот заговор поддержала Маргарита, вдовствующая герцогиня Бургундская и старшая сестра Ричарда III, которая правила Нидерландами из дворца в Мехелене неподалеку от Антверпена от имени своего сына Филиппа Красивого. Маргарита был превосходным политиком и упорной защитницей того, что считала интересами своей семьи. Она не смирилась с приходом к власти Генриха VII и взяла изгнанников, которые, как и она, стремились издалека подорвать новоявленную власть Тюдоров, под защиту своего двора.