Война Алой и Белой розы. Крах Плантагенетов и воцарение Тюдоров

«На самой нижней сцене устроили королевскую ложу, куда поместили двух персонажей, представлявших короля Генриха Седьмого и его жену Елизавету, дочь короля Эдуарда Четвертого… Они не были разделены, но один из них, король Генрих, выходил из дома Ланкастеров и был заключен в красную розу, а вторая фигура, королева Елизавета, наследовала дому Йорков и была заключена в белую розу… От этих двух роз произрастали две ветви, переплетенные вместе, которые тянулись ко второй сцене… где помещался тот, кто изображал доблестного и благородного государя и короля Генриха VIII».

Подле Генриха восседала его вторая жена, Анна Болейн, а на сцене над ними — еще одна фигура, изображавшая саму Елизавету I «в короне и одетую так же, как другие правители». Вся сцена была «украшена красными и белыми розами, а спереди на той же сцене висел прекрасный венок с надписью… "Единство двух домов Ланкастеров и Йорков"». Имя Елизаветы прекрасно обыграли: как и Елизавета Йоркская, которая посредством брака вернула королевству единство, новая Елизавета теперь должна была «поддерживать его среди своих подданных». В официальном отчете говорилось, что «вся эта конструкция демонстрировала» единство[526].

Мужчины и женщины, собравшиеся поглазеть на то, как процессия королевы движется по улицам Лондона, глядя на эту сцену с розами, сразу же понимали, какой именно взгляд на английскую историю она воплощала. В конце концов, этот сюжет существовал уже более семидесяти лет. Здания были украшены розами Тюдоров и другими символами династии. Огромные витражные окна, появившиеся в церквях в XVI веке, полыхали красными и белыми лепестками[527]. Тот, кому посчастливилось бы полистать книги из королевской библиотеки, наткнулся бы на изящные иллюстрации, обрамленные красными, белыми и тюдоровскими розами. Во многих случаях их дорисовывали в томах, доставшихся от предыдущих монархов, в частности от Эдуарда IV. Схематичная история войны Алой и Белой розы в виде рисунков появлялась и в других книгах. Пожалуй, наиболее яркое воплощение идеология Тюдоров получила в полном названии хроники Эдварда Холла «Союз двух знатных и прославленных родов Ланкастеров и Йорков, которых долго разделял непрерывный спор за корону этого славного королевства, со всеми событиями времени государей, происходивших из одного рода и из другого, начиная со времен короля Генриха Четвертого, первого из участников этой распри, далее переходя к правлению великого и благоразумного Генриха Восьмого, непоколебимого цветка и наследника обоих означенных родов»[528]. Заголовок, казалось, не оставлял никаких сомнений, но в хронике Холла, изданной Ричардом Графтоном в 1550 году, изображение на фронтисписе иллюстрировало эту идею максимально наглядно. Ветви розового куста поднимались вверх по странице, извиваясь вокруг названия, по обе стороны находились соперничавшие друг с другом члены расколотой династии Плантагенетов. На самом верху восседал Генрих VIII, мессия, печать истории, поразительно напоминавший поросенка.

Изображение на этом фронтисписе стало таким популярным мотивом, что его повторяли вновь и вновь в совершенно других изданиях: это же семейное древо без каких-либо изменений появилось в сочинениях Чосера, изданных в 1550 и 1561 годах Джоном Стоу, перед прологом «Кентерберийских рассказов»[529]. Подобно Джону, герцогу Бедфорду, в 1520-е годы распространившему по всей Франции листовки с генеалогическим древом, которые обосновывали законность двуединой монархии, и Эдуарду IV, одержимо пытавшемуся проследить свое королевское происхождение в глубь веков, Тюдоры тоже нашли простой способ визуально обосновать свое право на престол и рассказать собственную версию происходившего в стране. К началу правления Елизаветы двойной алой и белой розы было достаточно, чтобы у любого перед глазами тут же вставала вся история XV века: из-за свержения Ланкастерами Ричарда II в 1399 году корона оказалась предметом споров и причиной беспорядков, которые вылились в почти столетие войн между двумя соперничавшими кланами. Эти распри были наказанием небес за свержение законного правителя, и вот наконец в 1485 году Тюдоры объединили обе семьи и спасли страну. Все было так просто.

К 1590-м годам, когда Елизавета I состарилась, королевская власть переживала упадок и назревал новый кризис власти, история династии Тюдоров была не только частью прошлого, но и предметом увеселительных зрелищ. Целое поколение драматургов нашло в грандиозной хронике Холла и в трудах его последователя Рафаэля Холиншеда материал для нового и пользовавшегося невероятным успехом театрального жанра — английской исторической пьесы. И события XV века переносили на сцену чаще всего. Величайшим из драматургов стал Уильям Шекспир.