Война Алой и Белой розы. Крах Плантагенетов и воцарение Тюдоров

Перед судом, в котором были вынуждены заседать мэр и старейшины Лондона, предстали около двадцати заключенных. Список несчастных жертв возглавлял ожидавший своей участи королевский лорд-казначей Сэй, которого привезли из Тауэра. Сэй просил отдать его на суд лордов, но Кэд ответил отказом. Толпа жаждала крови. Ему лишь позволили встретиться со священником, а затем отвезли в Чипсайд и отрубили голову на плахе посреди улицы. Позже его зятя, Уильяма Кроумера, шерифа Кента, схватили и из Флитской тюрьмы перевезли за городские ворота в Майл-Энд, где зарубили насмерть. Тело Сэя привязали к лошади Кэда и провели ее по городу. По всему Лондону разыгрывали мрачное и омерзительное представление, заставляя надетую на кол голову казначея целовать так же пронзенную насквозь голову Кроумера.

В период временного правления Кэда были казнены еще несколько человек. Как и стоило ожидать, чем дольше командующий вместе с повстанцами оставался в городе, тем более тщетными были его попытки поддерживать порядок. К вечеру 5 июля мэру и старейшинам удалось собрать вооруженный отряд под руководством двух ветеранов французских войн, лорда Скейлза и Мэтью Гофа, и приготовиться к контратаке против оккупировавших город повстанцев. Около 10 часов вечера на Лондонском мосту началось сражение, продлившееся всю ночь и следующее утро. Несколько сотен человек сгрудились на узком переходе через Темзу, сражаясь плечом к плечу при свете факелов. В порыве отчаяния Кэд ворвался в тюрьму Маршалси в Саутуарке, и освобожденные заключенные влились в ряды мятежников. Но он не смог пробиться через оборону Скейлза и Гофа. В приступе слепой ярости повстанцы подожгли деревянный подъемный мост, место сражения заволокло дымом, в разгар битвы солдаты падали вниз и тонули в холодной воде. Наконец посреди всего этого хаоса с лондонской стороны моста ворота закрыли на засов. Сотни окровавленных и обожженных тел остались за стенами города, включая Гофа и городского старейшину Джона Саттона. Повстанцев отбросили назад к Саутуарку.

На следующий день, 7 июля, по совету королевы, которая, что примечательно, все время восстания отважно оставалась в своем имении в Гринвиче, бунтовщикам из Кента предложили принять грамоту о помиловании и разойтись. Многие были рады такой возможности, но Кэд отказался, вновь отступил в Кент, прихватив с собой награбленные товары и ценности (что сильно расходилось с его собственным приказами), и поклялся продолжать борьбу. Однако на этот раз удача изменила ему. 10 июля Кэд был официально обвинен в измене, и за его голову назначили вознаграждение в тысячу марок. Он пытался бежать, но через пару дней Александр Иден, сменивший несчастного Кроумера на посту шерифа Кента, поймал Кэда «в саду» в Хитфилде в Сассексе[164]. Кэд сражался до последнего и, хотя его удалось схватить живым, по дороге умер от ран. Так что правосудие над ним могло свершиться лишь символически, и 16 июля труп Кэда обезглавили в Ньюгейте, провезли по всему городу, заехав в Саутуарк, и, вернувшись в Ньюгейт, порубили на куски. Его голову на шесте подняли над Лондонским мостом (что в данном случае было символично), и безжизненные глаза Кэда смотрели на пожарище на месте прежде невиданной городской битвы.

Восстание Кэда было окончено, но конфликт продолжал тлеть все лето. Король, двор и знать, присоединившаяся к нему в Кенилворте, в конце месяца потянулась обратно в Лондон. 28 июля в соборе Святого Павла отслужили благодарственный молебен, а еще через месяц высокопоставленная специальная судебная комиссия, в которую вошли Хамфри, герцог Бекингем, архиепископы Кентерберийский и Йоркский и епископ Винчестера, поехала расследовать злоупотребления, упоминавшиеся в манифесте повстанцев.

Во многих городах и деревнях на юго-востоке Англии сохранялась опасная нестабильная обстановка: осенью еще несколько человек пытались поднять мятеж в Кенте, Эссексе и Сассексе. Шайки разбойников наводнили сельскую местность, грабили и убивали. Лондон не переставал бурлить. Население города разрослось за счет возвращавшихся из Нормандии солдат. Несколько ветеранов надругались над гербом лорда-казначея Сэя и над могильной плитой на месте его захоронения в соборе Грейфраерс. В августе мятежники ворвались в Тауэр и похитили из арсенала оружие. Осень принесла с собой новые волнения в связи с выборами нового мэра. В то же время на улицах повсюду начали появляться антиправительственные листовки, а возмущенный смотритель Ньюгейтской тюрьмы поднял бунт и выпустил всех заключенных.