Война Алой и Белой розы. Крах Плантагенетов и воцарение Тюдоров

После Блор-Хита Солсбери с большей частью армии двинулся дальше на юг навстречу своему сыну Уорику и герцогу Йорку. Победа стоила ему больших потерь, а кроме того, его войско уменьшилось из-за того, что он позволил двум младшим сыновьям — сэру Томасу и сэру Джону Невиллу — взять значительное количество солдат и повернуть обратно на север. По дороге обоих молодых Невиллов схватили и заточили в Честерский замок. Одновременно основная королевская армия, к которой теперь присоединилось около двадцати лордов, гнала оставшихся у Солсбери солдат к границе. Он встретился с Йорком и Уориком, но их ряды существенно поредели, силы противника превосходили их войско примерно в три раза. В отчаянии трое лордов собрались в Вустерском соборе и торжественно поклялись защищать друг друга. Затем они отступили в замок Йорка в Ладлоу, находившийся неподалеку, и 10 октября оттуда вместе написали Генриху VI. В этом письме они сперва заверили его в своем «почтении и благоговении», а затем осудили злоупотребления властью, нарушения законов и разгул насилия во всем королевстве. Они также пожаловались на «нетерпимость и жестокость тех, кто, находясь в тени его величества, замыслил их уничтожить»[223].

Возможно, король и его советники получили это послание, но вряд ли готовы были прислушаться к нему после битвы при Блор-Хите. Как и ранее при Сент-Олбансе, армия йоркистов нарушила мир в королевстве и пролила кровь, в том числе голубую. Двор отправил сообщение в центральные графства: лорды должны были в течение шести дней сложить оружие и молить короля о прощении. Те отказались, и очередной военный конфликт стал неизбежен. Войско Одли было разгромлено, а сам он убит, но на йоркистов надвигалась другая армия короля.

Ко второй неделе октября йоркисты разбили лагерь в поле к югу от Ладлоу. Над их головами нависал примостившийся на холме замок Ладлоу с орудийными башнями, широкими арочными воротами и узкими бойницами. Над надежно укрепленными стенами трепетало на ветру знамя герцога Йоркского. У подножия закручивалась холодными бурунами стремительная река Тим. Через нее в город можно было переправиться только по недавно построенному основательному каменному мосту Ладфорд-бридж. Армия мятежных лордов собралась на южном берегу Тим за мостом.

Моральный дух йоркистов уже был подорван, когда 12 октября перед ними наконец-то показалась королевская армия. Число вошедших в нее лордов впечатляло: армией командовали Генри, герцог Сомерсет, Хамфри, герцог Бекингем, и Генри, граф Нортумберленд, также там были герцог Эксетер, графы Арандел, Девон, Шрусбери и Уилтшир. Над ними развевался королевский штандарт, и, хотя в качестве отчаянного пропагандистского шага йоркисты пустили слух, будто Генрих VI скончался, всем было очевидно, что это ложь. На самом деле король вместе с Маргаритой находился здесь же, скорее всего, в тылу армии. Было как никогда ясно, что, несмотря на их оправданное недовольство и дурное обращение с ними королевы, йоркисты представляли собой радикальную, отколовшуюся от большинства группировку, собравшиеся же лорды выглядели как единая, сплоченная политическая сила королевства. Вероятно, всем также стало известно, что парламент на своем ноябрьском заседании должен был расправиться с Йорком и его союзниками, приняв билль об опале.

День клонился к вечеру, когда йоркисты начали обстреливать королевские позиции из пушек. Этот обмен любезностями предшествовал основному сражению, которое должно было состояться на следующий день, 13 октября, в День Эдуарда Исповедника и день рождения принца Уэльского — в самый благоприятный для английского королевского дома день в году. Йорку и Невиллам он скорее принес бы только несчастье: их армиям грозил разгром, их жизни висели на волоске, а их семьи пребывали на грани разорения. Семья Йорка находилась здесь же, в Ладлоу: его семнадцатилетний сын Эдуард, граф Марч, и шестнадцатилетний Эдмунд, граф Ратленд, были рядом с ним. В замке укрывались герцогиня Сесилия с двумя младшими сыновьями: девятилетним Джорджем и Ричардом, которому только что исполнилось семь. При неблагоприятном исходе помиловал бы их король, подстрекаемый мстительной женой?