Война. Апрель 1942 г. - март 1943 г.

В самые тяжелые времена русский народ не отчаивался в судьбе своей родины, горячо любил ее, отважно ее защищал — без злобы к другим народам, без дешевого зазнайства, без мнимо-горделивых, а по существу рабских выкриков: «Мы превыше всего».

Наша советская родина досталась нам нелегко: ее мы оплатили кровью лучших, ожесточенным трудом целого поколения. Сколько нужно было распахать целины, застроить пустырей, преодолеть косности и суеверия! Мы не закрывали глаза на трудности. Мы знали и знаем, что многие деревья приносят плоды пятьдесят лет спустя после того, как они посажены.

Мы не ждали чудес, но верили в человеческую волю. И страна менялась у нас на глазах. Как дети радуются обновке, мы радовались всему — и помидорам под Архангельском, и постановке «Гамлета» в колхозном театре. Мы видели, как растут наши города. Но пуще всего мы радовались росту человека. Легко воспитать десять тысяч избранных за счет других, противопоставить просвещенной знати многомиллионное невежество. Мы хотели другого: света для всех. Мы были пионерами, а путь прогресса не шоссе с верстовыми столбами — его приходится прокладывать среди девственного леса. Перед нами был свет, и, порой сбиваясь с пути, мы неизменно выходили на верную дорогу.

Советский патриотизм освещен большой внутренней радостью, наш народ справедливо гордится своей исторической миссией. Советский патриотизм в то же время прост, органичен, как привязанность птицы к воздуху, рыбы к воде: мы любим ту стихию, вне которой нам не жить.

Каждая русский писатель самозабвенно любит русский язык. Ни разно эта любовь мешала и мешает писателям понять красоту, силу других языков? Мы знаем, какую роль сыграл Кавказ в русской поэзии — от Пушкина и Лермонтова до Маяковского. Фашист ненавидит человека у которого волосы другого цвета, который говорит на другом языке. Нас радует многообразие мира. Мы гордимся многообразием нашей родины.

В дни сурового испытания народы нашей родины показали, что такое подлинное родство. Весть о первом убитом ребенке Белоруссии пробудила сибирские села. Русские и украинцы, армяне и грузины, евреи и узбеки — все народы нашей страны сражаются, чтобы освободить плененные советские города. Сыновья Украины показывают чудеса храбрости в далекой Карелии, и забайкальские дивизии бьются за родную Украину.

Старший брат в советской семье, русский народ достиг уважения других народов не самоутверждением, но самоотверженностью: он шел впереди, он идет впереди других по той дороге, где человека встречают не только цветы, но и пули. Вот почему таким почетом окружены русский народ и русский язык. Мы говорили в мирное время: это язык Пушкина и язык Ленина. Мы скажем теперь: это язык боя.

Когда мы говорим: «Россия», мы этим не выделяем того или иного народа. Слово «Россия» теперь не название государства, а нечто глубоко внутреннее, связывающее нас с нашей историей, вторую отечественную войну с первой, молодого красноармейца с Суворовым, колыбели детей с могилами предков.

Поэт советской эпохи Маяковский шкал: «Я хотел бы жить и умереть в Париже, если б не было такой земли — Москва». Любовь к Парижу не заставила его отступиться от родной Москвы, но любовь к Москве помогла поэту полюбить и оценить Париж. Наш патриотизм помогает нам любить другие, далекие народы, понимать чужую культуру.

Для нас наши боевые товарищи — это не только армии, это и народы, достойные почета, дружбы. Мы ценим древности Англии и юношеский размах Америки. Мы знаем, что века государственной культуры помогли англичанам отстоять свой остров от фашизма и на самолет Гесса ответить тысячей самолетов над Кельном. Для нас Париж — это не Лаваль, потому что мы помним про Вальми, мы не забыли и Гюго. Мы восхищались и восхищаемся доблестной историей французского народа, и мы не отвернемся от него теперь, когда он попал в беду. Читая про то, как Гитлер сносит с земли чешские города и убивает чешскую интеллигенцию, мы испытываем беспредельный гнев: мы знаем, что такое Прага, этот очаг славянской культуры. Наш патриотизм раздувает в нас любовь к человечеству и к человеку.

Для фашистов нет ни дружбы народов, ни боевого союза. Гитлеровцы презирают своих «союзников». Они швыряют им ордена, как кидают собаке кость, и за это вассальные народы должны проливать свою кровь. Румынский фашист готов перегрызть горло венгерскому Муссолини, получив пинок от Гитлера, спешит дать затрещину Павеличу. Рядовой фашист ненавидит иноплеменного фашиста. Это — пауки в банке, которые хотят пожрать друг друга. Звериной злобе фашизма, его притеснению народов и людей, его унылой казарменной сущности мы противопоставляем свободный мир, сложный и разнообразный, где все языки смогут прославлять жизнь, творчество, труд, любовь.