Война близко

Его опасения полностью подтвердились. Нуардис пытала его несколько часов, а потом заявила, что она бессильна и ничем не сможет помочь Хильдегарде: «Всё вернуть обратно может лишь проклятый маляр. Найди его и заставь исправить!» «Ничего из этого не выйдет. Он под защитой Великого Хозяина Морей в подводном царстве», – прохрипел в ответ Уранум. «Где он, меня не касается! Найти! Вернуть! Исправить!» – завопила разгневанная Великая Ведьма. Чёрный кристалл угрожающе зашипел и запрыгал на кованой подставке. Внук поспешил убраться, пока она снова не принялась за воспитательные пытки.

Сын Великого Владыки Недр смирился с неизбежностью и направился в подводное царство. Дорогу в морской дворец он помнил с детства, когда часто ходил сюда в гости вместе с родителями. Слуги любезно приветствовали Уранума и проводили его в приёмный зал.

Войдя в главный холл, гость с порога обратил внимание на чудесные росписи потолка. На изначально белоснежном куполе теперь изображалась грандиозная сцена создания нового горного хребта из морской пучины близ Мыса Слёз. «Какой-то до боли знакомый пейзаж? Где-то я его уже видел? Чувствуется рука мастера. Ничего, за сто лет он вам тут всё размалюет! Родной дворец не узнаете!» – подумал злодей и поспешил вслед за сопровождавшим его слугой.

Войдя в приёмный зал, узрел следующую картину. Великий Повелитель Морей, сидя в удобном кресле, внимательно изучал какую-то огромную книгу. Уранум не знал, что это был самый точный и подробный атлас Южного континента, составленный, разумеется, Великим Хозяином Ветров. Кто ещё был способен так тщательно изучить все углы и закоулки этого мира! На его подготовку ушли сотни лет и колоссальные усилия верных слуг. В то время как отец занимался познавательной географией, сын позировал художнику. Бальдомеро в парадном облачении стоял на одном колене, скромно улыбался и протягивал кому-то огромный, но вместе с тем изысканный букет цветов.

Неожиданный приход Уранума, похоже, нарушил семейную идиллию. Отец захлопнул книгу и положил её на низкий перламутровый столик. Он сложил руки на груди и пристально посмотрел на гостя. Бальдомеро вскочил, отложил букет, поправил бархатный плащ, однако вид у него был крайне смущённый. «Интересно, что они тут делали? Очень уж странная поза для парадного портрета. А где этот гадкий маляр?» – подумал гость, на лице которого застыла до тошноты вежливая улыбка. Он внимательно осмотрел зал, но не сразу понял, куда в мгновение ока подевался Кистиано. Художник проявил завидную прыть и молниеносно спрятался за широкую спину Бальдомеро. Если бы у того из-за левого плеча не торчали основательно измазанные в краске кисточки, живописца никто бы и не заметил. Затянувшееся неловкое молчание прервал хозяин дворца.

– Приветствую тебя, Уранум. С чем пожаловал? – любезно поздоровался он. В его тоне не чувствовалось тепла и благодушия, скорее ледяное спокойствие.

– Я пришёл попросить вас вернуть нам Кистиано буквально на несколько дней.

– Прости, но я взял его на сто лет, – без доли сожаления ответил Великий Морской Владыка. С той же интонацией он попросил бы собеседника удалиться.

– Мне об этом известно. Вы соблюли все правила и формальности, действуя через его изначального хозяина, – словно не замечая холода и неприязни в словах собеседника, продолжил сын Хильдегарды.

– Это значит, что ни у кого не может быть ко мне никаких претензий. Правильно?

– Абсолютно верно! – подтвердил его правоту злодей, ещё раз вежливо поклонился и сказал: – К вам у меня нет претензий, а вот к художнику имеются. Видите ли, Великий Морской Владыка, перед уходом из нашего царства он самовольно изменил один портрет. Это полотно дорого моему сердцу. Я желаю лишь, чтоб Кистиано последовал за мной, придал картине первоначальный вид и со спокойной душой вернулся обратно.

– О какой именно картине идёт речь? – осведомился Великий Повелитель Морей, хотя прекрасно знал, чей портрет на прощанье доработал художник.

– Это неважно. Пусть исправит, и всё, – уклонился от прямого ответа Уранум.

– Знаешь, мне кажется, ты пока не оценил по достоинству новый шедевр живописца. Подожди хотя бы лет сто. За это время точно к нему привыкнешь и сочтёшь, что Кистиано сделал как лучше, – то ли издеваясь, то ли философствуя, то ли примеряя роль художественного критика, изрёк Великий Хозяин Морей.

– Вы отказываетесь вернуть мне его даже на несколько дней?

– Ты правильно меня понял. Изложенное тобой не позволяет сделать вывод, что исправление портрета – дело столь неотложное, что нельзя подождать каких-то сто лет, – развёл руками отец Бальдомеро.

– Вы поступаете так, потому что ненавидите меня? – с дрожью в голосе спросил Уранум.

– С чего ты так решил? – с ледяной улыбкой поинтересовался Великий Властитель Морей.

– После того, что вы говорили о моей матери на Совете Великих Повелителей Стихий!

– Или после того, что ты говорил на этом самом Совете о моей драгоценной жене? – не теряя хладнокровия, ответил вопросом на вопрос Великий Морской Господин.

– Я сказал лишь правду! – выпалил Уранум.