Война богов

От боли тот внезапно зашатался;

В испуге, закусивши удила,

Возницу чуть не вывалив, умчался

Далеко этот раненый козел.

Волк Фенрис и Юпитера орел

В той битве достопамятной, кровавой

Великою себя покрыли славой.

Волк грыз вовсю; орел, вверху паря,

По временам стремительно кидался

На ангелов, и снова ввысь взвивался,

Сорвавши шлем. Он делал так не зря;

Прямой расчет был в этой стратагеме:

Врагу орел прицеливался в темя;

Шлем уронив, он сразу разбивал

Ту голову, на коей шлем сверкал.

Валькирии верхом везде носились

И храбростью в той битве отличились,

Гарцуя и сражаясь на скаку.

Все наутек пускались перед ними...

Противникам секирами своими

Они срубали сразу же башку.

Вот Гавриил пред ними, горд и строен,

Красив, и лучезарен, и спокоен.

Они врага достойного нашли,

И три копья в щит целятся... Коли!

Но отскочило от упругой стали

Железо - только искры засверкали,

Да гром пошел. Архангел отступил

И красоту своих врагинь заметил,

И на удар ударом не ответил.

"Вы превосходством пользуетесь сил,

Как в доблести такой не сомневаться?

Ведь вы - верхом, чего же вам бояться?

Я - без коня, и мне вас не догнать.

Коль не смогу пред вами устоять,

То ваша слава сильно пострадает:

Вам скакуны победу принесут.

По совести, гордиться нечем тут.

Однако пусть никто не полагает,

Что струсил я. Нет, я не откажусь,

Чтобы меня вот эта ручка вздула,

Красивая и белая". - "Клянусь,

Мы спешимся!" - воскликнула Гондула

И, соскочивши, лошадь оттолкнула.

Но в бой не рвется хитрый Гавриил.

Помедлив, он с улыбкой возразил:

"Уступка эта, знаете ль, ничтожна.

Ведь соткан мой наряд из полотна;

На вас - броня железная... Надежна,

Но все-таки стеснительна она,

Движениям излишняя помеха".

Любезностью дышали те слова,

Таился в них намек, прикрыт едва.

Не удержались всадницы от смеха

(Любезность - все; все можно ей простить).

"Он прав!" - сказала Риста, от потехи

Всегда непрочь, и скинула доспехи.

Что за момент! Нельзя его забыть.

Узревши сквозь прозрачные покровы

Красы, каких не видели альковы,

Глазами в них впивается знаток.

Валькирии, его остерегайтесь!

"Теперь пора! Ну что же, защищайтесь!"

Воскликнула Гондула, скрыв смешок.

"Нет, я готов заране покориться!

Чтоб прелести такие победить,

Их надо ранить или повредить.

На этот шаг я не могу решиться,

Их лучше поцелуями покрыть.

С оружием в руках зачем сражаться?

Давайте, по-другому будем драться,

Бороться то есть". Всем опять смешно.

И говорит Гондула: "Очень мило!

Я б эту просьбу удовлетворила:

Как одолеть - не все ли нам равно?"

На правом фланге начали бороться,

На левом просят помощь оказать,

А в центре битва ярая ведется:

Сам Михаил - он Одину подстать

Сразился с ним, не обратившись вспять.

Был на коне он, словно кипень, белом

И мужеством неукротимо-смелым

Своих бойцов все время вдохновлял.

От гнева Один весь затрепетал.

Рогатиной огромной потрясая

(В его руках - соломинка простая),

Он на врага как молния напал.

Но вовремя, к большой его досаде,

Нагнулся тот и, с шлема гребень сбив,

Удар пришелся мимо, поразив

Апостола, который плелся сзади.

Святой Фома, оставшийся в накладе,

На тучу вверх тормашками упал.

Вставая, он печально возроптал:

"Пришлось мне за другого поплатиться!"

"Зачем же подвернулся ты, тюлень?"

Противники мечами стали биться.

Успел меч Михаила притупиться,

Коснувшись кожи, жесткой как шагрень.

Бог усмехнулся, и удар ответный

Был нанесен им с силой несусветной.

Удар его настолько страшен был,

Что всадника и лошадь разрубил.

Две половины наземь покатились,

А вслед за тем опять соединились.

Но Михаил от боли изнемог,

В небесный госпиталь он тоже слег.

Произойдя некстати, то паденье

Причиною явилось отступленья,

Все ангелы пустились кто куда:

"Спасайтесь, братцы! Вишь, стряслась беда!"

И Троица струхнула не на шутку,

За ходом боя с облаков следя.

Наш Бог-отец, вняв наконец рассудку,

Решил войскам дать нового вождя.

"Иди, мой сын! Возьми перуны, милый!"

С гримасой их берет небесный царь.

Покинут им ягненка образ хилый:

С плеча его спускается орарь,

Напяливает белый он стихарь

И со святой водой берет кропило.

Блестит венцом сияние над ним,

Стал громче глас, осанка стала строже,

Увереннее поступь... Да, похоже,

Что этот новый вождь непобедим!

И доблесть вновь вернулась к христианам,

Героем стал и трус в порыве рьяном.

Перунами Христос вооружен,

И наобум один из них бросает.

И что ж? Геймдаль перуном вмиг сражен!

Христос весьма успехом ободрен;

Второй перун и знамя повергает,

И знаменосца... Один, страшно злой,

Приказывает Тору: "Милый мой,

Отколоти-ка этого монашка!

Отца здесь нету: струсил старикашка.

Сразись, мой сын, с его сынком! Пора!

Ты победишь! Ни пуха, ни пера!"

Отважный Тор, доволен порученьем,

Спешит на поле бранное; туда ж

Отправился Юпитер. Входят в раж

Соперники; они с ожесточеньем

Сражаются. Тут начался содом:

На зов владык спешат ветра, могучи;

Со всех сторон застлали небо тучи

И смерчи поднимают пыль столбом.

Борьбу стихий как описать в поэме?

Встречаются в одно и то же время

И дождь, и снег, и вихри, и туман,

И жар, и хлад, и засуха, и влага...

Льет ливень и бушует ураган,

Град барабанит... Что за передряга!

Кромешный мрак... Лишь молнии излом

Слепительный подчас его прорежет,

Его сменяют грохот, лязг и скрежет;