Война богов: Поэма в десяти песнях с эпилогом

Его витийство, голос мелодичный
Уверенность трусливым придают.
Зажмурившись, вперед они бредут,
До стен дошли и приступ начинают.
Их копьями и стрелами встречают.
Готова и кипящая смола,
И дротики, и с углями жаровни,
Гвоздями сплошь утыканные бревна,
Каменья, кучи битого стекла...
Расплавленный свинец потоком льется
О, сколько тут проклятий раздается,
Как много тут расшибленных голов,
Ослепших глаз и выбитых зубов,
Носов разбитых, членов поврежденных.
Власов и крыльев, начисто сожженных!

Сражение увидев, Дух святой
Внезапное почуял вдохновенье
И заявил: «Сложу я песнопенье,
Чтоб ангелы рвались отважно в бой».

Х р и с т о с

Вот глупости! На облако напрасно
Взмостились вы. В резне такой ужасной
Услышат ли дрожащий ваш фальцет?
Не думаю. Скорей всего, что нет.
К чему экспромт, когда идет осада?

Б о г — о т е ц

Мой сын, ты прав. Псалмов пока не надо!
Победу одержав, мы их споем.

Д у х   с в я т о й

Ну, в правоте я вашей не уверен.

Б о г — о т е ц

Я не учен, таиться не намерен.
Ведь люди, в неразумии своем,
Распределить решили все по вкусу:
Ученость — вам, а кротость — Иисусу.
А что же мне? Одна лишь борода,
Да прозвище «отец». Ну, не беда,
Спасибо и на этом! Ведь красива,
Неправда ль, борода моя на диво?

Х р и с т о с

Зачем вы, отче, гневаетесь так?

Б о г — о т е ц

Я гневаюсь? Вам кажется! Пустяк!
Коль взять в расчет и триединство бога,
То сам себя я критикую строго.

Покуда этот спор происходил,
Осада началась, согласно правил.
Вот лестницу уж кто-то притащил
И к башне угловой ее приставил.
Кто будет первым? — «Лезь, апостол Павел!»
«Лезь ты!» — «Нет, нет!» — «А ты?» — «Я не решусь,
Боюсь смолы». — «Я тумаков боюсь».
«Я — оплеух». Друг друга все ругают,
Все в трусости друг друга упрекают.
Тут Христофор является святой,
Широкоплеч и кривоног — такой,
Каким его в церквах изображают.
Благочестивым рвеньем он пылал,
Христа когда-то на спине таскал.
На лестницу он первым взгромоздился,
За ним десяток ангелов пустился.
И вот уж ухватился за зубец
Поднявшийся на башню удалец...
Увидел Марс его и разъярился
Ряд статуй стены замка украшал;
Он к собственному бюсту подбежал,
Без сожаленья мощною рукою
Его от пьедестала оторвал
И, высоко подняв над головою,
Вскричал, смеясь: «Как видите, друзья,
Не пощадил своей персоны я;
Пусть каждый точно так же поступает!»
Бюст Христофору в брюхо попадает...
Сшиб остальных в падении своем
Святой толстяк, отделавшись испугом.
Сорвавшись со ступенек друг за другом,
Они летят на землю кувырком.