Война. Часть 2

– Разрешите, товарищ бригадный комиссар, – сидящий в стороне за раскладным столиком комиссар с интересом поднимает голову, кивает и опять возвращается к своим записям в толстой тетради с картонными обложками, – собрал эскадрильи над аэродромом, поднялся на четыре тысячи, курс северо-восток, над речкой никого не встретил, над песками повернул на север, слева у Баин-Цагана – "собачья свалка", согласно приказа прошёл мимо, через десять минут уже был над озером Узур-Нур, сразу увидел аэродром самураев…

Комбриг быстро записывает что-то в толстую тетрадь в картонной обложке.

– … Развернулись, чтобы атаковать со стороны солнца, поэскадрильно и пошли на снижение над озером. Моя первая эскадрилья сначала отработала пушками и пулемётами по зениткам, вторая – по самолётам, третья – по палаткам. Две пары из четвёртой эскадрильи прикрывала нас сверху. Сделали два захода, на земле уничтожено до двадцати самолётов противника. Вернулись без происшествий.

– Молодец, Кравченко, – удовлетворённо кивает комполка, – иди отдыхай, вечером жду рапорт.

* * *

– Я ищу майора Кравченко, – бригадный комиссар обращается к жующему технику в чёрном комбинезоне, выходящему из большой армейской палатки с надписью "Столовая", – а, вижу.

– Что ж вы так мало едите, – сидящий спиной ко входу майор, перегнувшись через стол, вилкой цепляет большие куски варёной баранины и подкладывает их в тарелки лётчиков, – опять я за всех должен отдуваться, знаете как раньше работников нанимали?

Все в палатке перестают жевать и удивлённо глядят на вошедшего.

– Приятного аппетита, товарищи, кушайте, кушайте, – комиссар подсаживается к столу, за которым обедают лётчики, – вы, наверное, меня не знаете, я – Ставский, писатель… военный корреспондент.

– Писатель, писатель, генеральный секретарь Союза писателей СССР, – рефреном зазвучало в столовой, – о нас будете писать, товарищ бригадный комиссар?

– Я тут черкнул статью про ваш вылет, – польщённо улыбается тот, – не возражаете, если я пока вы принимаете пищу прочту её, вдруг где соврал. Согласны, ну тогда слушайте…

"Белая ракета, шипя, взлетела над степью. Тут же на площадках взревели моторы всех самолётов. Герой Советского Союза майор Кравченко, подбежав к своему истребителю, мгновенно нацепил парашют. Его боевая машина, стремительно пробежав по траве, взмыла в воздух"…

На опухших от комариных укусов лицах слушателей появилось мечтательное выражение.

"… и вскоре с аэродрома уже не стало видно самолётов. Из голубой лазури лишь еле доносился, смолкая, победный звон моторов"…

– Ш-ш-ш, – головы лётчиков синхронно поворачиваются к разбитному лейтенанту, со смехом ввалившемуся в столовую.

"… Кравченко весело качнул с крыла на крыло свой истребитель и перевёл его в стремительное пике. Навстречу летела громада земли с вытянутыми в линию японскими самолётами, свистел воздух. Кровь отхлынула от его сердца. Лётчик нажал на общую гашетку пулемётов, в осу и на крыльях выросли огненные мечи. Их острые лезвия стали кромсать корпуса вражеских самолётов"… Комэск с непроницаемым лицом шумно отхлёбывает горячий чай из металлической кружки."… в трёх метрах от земли он выровнял свою машину и вновь бросил её в высоту. И снова майор кинул истребитель в атаку, и снова, обгоняя его стремление, били впереди огненные струи. "Бью вас за товарищей, погибших в бою, бью за Сталина", – кусает губы Кравченко, выжигая врага. На земле бушевало пламя, сновали и падали, ползли и извивались японцы. В третий и в четвёртый раз повёл майор свой полк в атаку пока дымные пожарищи не окутали землю плотным одеялом".

– Что скажете, товарищи лётчики? – писатель обводит взглядом окаменевшие лица лётчиков, – не соврал?

– Всё правда, так и было, – разом зашумели слушатели.

– А какое ваше мнение, товарищ Кравченко? – Ставский придвигается поближе к комэску.

– Хорошая статья, товарищ бригадный комиссар, вот только получается по вашим словам будто б я один всех японцев победил. А в полку много хороших пилотов, взять, например, капитана Костыгова. Мы с ним в Китае вместе воевали…

– Первая эскадрилья, вылет, задание получите в воздухе, – в палатку врывается посыльный из штаба.

Двенадцать лётчиков разом срываются с места, опрокидывая длинные скамейки, стоящие вдоль столов.

– Товарищ Гусев, что-то я не узнаю марку самолётов на которых летает эскадрилья Кравченко, – Ставский прикладывает ладонь ко лбу, закрываясь от солнца, – точно не И-16.

– Это новый аппарат, войсковые испытания проходит. И-289 истребитель – зверь, никакой японец не может с ним совладать.

– Пантелеич, – в наушниках Кравченко послышался голос начальника штаба полка, – цель номер три, туда на пятёрке идут "тяжёлые", создать им все условия для работы.

– Высота пять тысяч метров, – щёлкает тумблером радиостанции майор, по привычке качнув крыльями.

* * *

– Дожили, – генерал Ясуока торопливо протирает очки мягкой тряпочкой, – командующий Квантунской армией посылает мне голубя с приказом. Огата, когда, наконец, будет восстановлена нормальная связь.

– Работаем, господин генерал.