Война - дело молодых (СИ)

  - Сперва мы хорошо кушаем... а потом... опять хорошо кушаем... - нежно бормотала она себе под нос, быстро меняя пелёнки, перекладывая малышей и прислушиваясь, прислушиваясь до звона в ушах. - Спи, младенец мой прекрасный, баюшки-баю... тихо смотрит месяц ясный в колыбель твою... Шаланды, полные кефали, в Одессу Костя приводил... и все биндюжники вставали, когда в пивную он входил... Тучи над городом встали, в воздухе пахнет грозой... Ох, Самара-городок, беспокойная я... беспокойная я, успокой ты меня.... Тс-с...

  Она постояла над кроваткой, слыша только сонное причмокивание. Не обуваясь, накинула поверх ночнушки тёплый халат, сверху - шаль, связанную матерью Ахмада, и вышла бесшумно - только чуть скрипнули половицы.

  В доме Ахмада не было. Значит, в летней кухне.

  жадные пальцы

  кто накормит жадные пальцы?

  обними голодными руками

  своего неспасённого Христа

  Она сунула босые ноги в чьи-то растоптанные резиновые ботики, стоявшие на крыльце. Воздух обжёг лицо почти зимним холодом.

  Что-то твёрдое ткнулось сзади ей в ногу, и она подскочила. Здоровенный лохматый пёс, неспроста прозванный Чоборзом (медведь), мерно размахивал пушистым хвостом, улыбаясь ей во всю свою клыкастую пасть.

  От сердца чуть отлегло - в кухне с Ахмадом был кто-то, известный собаке.

  Поёживаясь, она поспешила туда, по пятам сопровождаемая псом. И застыла на заиндевевшем приступке, вслушиваясь в приглушённые голоса.

  злой чечен ползёт на берег

  точит свой кинжал

  Отпихнув Чоборза в сторону, она решительно распахнула дверь.

  Защёлкали предохранители, и в первый миг она не видела ничего, кроме направленных в лицо автоматов. Потом незнакомый ей человек в зимней куртке и натянутой на самые брови чёрной лыжной шапочке резко повернулся к Ахмаду:

  - Убери её!

  - Щаз, ага! Бегу и тапочки теряю! - процедила она сквозь зубы, скидывая шаль - до того вдруг стало жарко.

  беглые тени

  кто поймает беглые тени?

  спеленай надёжными цепями

  своего безнадёжного Христа

  - Уходи, - глухо сказал Ахмад.

  Она яростно затрясла головой.

  Второй незнакомец, совсем ещё мальчишка, глумливо ухмыльнулся, тоже оборачиваясь к Ахмаду:

  - Получается, что она над тобой верховодит?

  - Не твоё дело, - хрипло ответил тот, прищурившись. - Заткнись, пока зубы целы. А ты, Лиска, иди отсюда.

  Она опять отчаянно мотнула головой:

  - Если я уйду... тогда ты... с ними...

  - Нет, - тяжело сказал Ахмад. - Я своё отвоевал. Это все знают.

  - Мужчина не тот, кто умеет воевать, а тот, кто знает, где его враг, - тихо и непонятно отозвался старший из непрошеных гостей. - Ты что, не знаешь, где твои враги? Они никуда не делись. И их не становится меньше. А сколько нас, тех, кто умеет воевать? К нам приходят вот такие, - он кивком указал на подростка, - дети. А такие бойцы, как ты, сидят в это время за бабьей юбкой!

  скользкие вены

  скользкие тревожные вены

  поцелуй холодными губами

  своего зазеркального Христа

  - Я мужчина! - обиженно вспыхнул мальчишка. - Зачем ты так говоришь, Руслан!

  Старший походя отвесил ему небрежную оплеуху:

  - Придержи язык, дурень!

  Тот, отлетев к стене, прикусил дрожащие губы и наконец притих, только глаза блеснули.

  - И воюйте против них так, как они воюют против вас, но не преступайте. Аллах не любит преступающих, - спокойно проговорил Ахмад. - Так сказано в Коране. А как воюешь ты, Руслан?

  Тот криво усмехнулся и понизил голос:

  - Ты, конечно, можешь знать священный Коран наизусть. Ты был в священной Мекке. Ты, наверно, считаешь, что ты святой? Но ты - не Кунта-хаджи. Ты забыл обязанности мусульманина, Ахмад. Мы воюем не ради войны. Жизнь в Джихаде для нас лучше, чем в русском рабстве, под мунафиками. Ты женился на русской ведьме и думаешь, что это спасёт от мунафиков тебя и твою семью?

  был бы белым, но всё же был бы чистым

  пусть холодным, но всё же с ясным взором

  но кто-то решил, что война

  и покрыл меня чёрным

  Теперь настал его черёд отлететь к стене. Мальчишка, мгновенно подобравшись, выхватил из-за пазухи нож.

  Она перестала дышать. Ахмад, сделав шаг, встал перед нею, но человек у стены, обтерев ладонью разбитый рот, тихо рассмеялся:

  - Ты боец. И ты поймёшь, что я прав. И всё равно придёшь к нам. Только, дай Аллах, чтобы это было не слишком поздно...

  - Альхьамдулиллахь, - ровно отозвался Ахмад. - А теперь уходите.

  - Подумай над тем, что я сказал. Хорошенько подумай... Идём, Магомед...

  Скрипнула дверь, тихо и злобно зарычал Чоборз, а потом всё стихло.

  Повернувшись, она кинулась Ахмаду в объятья, не в силах выговорить ни слова, чувствуя лишь, как цокают зубы. Подняв с пола упавшую шаль, он молча закутал её плечи.

  круглое небо

  кто накажет круглое небо?

  задуши послушными руками

  своего непослушного Христа

  * * *

  - Я думала, что не переживу, когда мой Селим погиб, а у меня так никто и не родился... Иди к тётке, сан зезаг, мой цветочек...

  - Почему ты не вышла ещё раз замуж, Зай? Ты же такая красавица...

  - Мне двадцать четыре, Лиска. Я два года как вдова. За кого мне идти? За старика? За пацана? Или второй женой? Нет. Я вот... за твоими лучше буду смотреть... Ой, гляди, гляди, она мне улыбается!

  - Да рано ей ещё улыбаться. Только-только месяц исполнился...