ВОЙНА ДОЧЕРЕЙ

Ее рубашка с двойным швом и пуговицами из оливкового дерева казалась сделанной в Браге. Платил ли ее отец налоги моему отцу? Знали ли мы одни и те же песни? Была ли она мрачной или веселой? Были ли у нее дети на попечении дедушки или в ucal?

Ее смерть, похоже, была быстрой.

Лежавший рядом с ней гоблин с белыми глазами и оскаленной пастью, вероятно, не был тем, кто ударил ее в висок — я не видела поблизости ни топора, ни дубины. Всего лишь одно из их жизармов, оружие для нанесения колющих ударов.

И все же я наступила на мертвое существо и вдавила его голову в мягкую землю.

Поскольку мы прибыли уже затемно и пришлось быстро разбивать лагерь, я не смогла увидеть город как таковой до следующего дня.

Луна, которая должна была стать полной завтра, первого зольня, была яркой. Из своего спального мешка я могла видеть нескольких убитых гоблинов и разбитую осадную машину для метания камней. Из земли торчал целый лес стрел, которые то появлялись, то исчезали из виду, когда по земле пробегали тени облаков.

Было интересно посмотреть, сохранит ли меня мой беспокойный разум бодрствующей или мое усталое тело быстро погрузит меня в сон. Мои ноги отяжелели от ходьбы, на ступнях было много волдырей, которые горели, как будто я наступала на непогашенные угольки. Я спросила себя, где Амиэль. Я подумала об Иносенте, ухаживавшей за мной во время моей болезни, как мать за ребенком. Я подумала о глазах королевы, таких теплых и прекрасных, и о глазах Нерен, висевших позади нее. Я подумала о Мигаеде и обещанной ему принцессе-ребенке-невесте, таком же неподходящем подарке, как щит нашего деда на его спине. И, как и все остальные в армии, я спросила себя, куда подевались гоблины и почему они оставили нам такой трофей без боя.

— Отдохни хорошенько, — сказал Нува. — Завтра генералы пошлют нас в город посмотреть, что к чему. Нам понадобится сохранять ясность рассудка.

Голтей разделен рекой Арв, которая протекает недалеко от города-крепости Арвиза, находящегося на таком же расстоянии от Голтея на северо-восток, как Эспалле на юго-западе.

Наша ланза патрулировала университетский квартал, лабиринт на восточном берегу, где теснящиеся друг к другу здания затемняли улицы, вымощенные булыжником, гладким и блестящим от многих столетий шагов ног и копыт. Голтей был центром искусства для всех Коронных земель, и в нем было много красивых статуй. Здесь русалка поднималась из фонтана, подняв копье, словно бросая вызов небу, если оно посмеет сразиться с ней. Там было знаменитое чудо под названием Качающийся человек: в нише, высотой в три этажа Колледжа искусств, висел вниз головой титан-мальчик, его ноги были согнуты, чтобы зацепиться за стену. Качающийся человек тихонько поскрипывал, когда раскачивался, пальцы его вытянутых рук исчезали в двух одинаковых бороздках на камне, ни к чему не прикасаясь.

Как голтейнцы это сделали?

И как кусачим удалось так быстро выбраться из города?

— Почему гоблины здесь ничего не разрушили? — прошептала я.

— Я слышала, как несколько дам с секирами говорили, что они ушли, чтобы попытаться захватить Карраск и взять в плен короля, — сказала Иносента. — У них не было времени нагадить на шторы и сбить углы.

— И это хорошо, — сказала Алисенн. — Я никогда не видела такого красивого города.

— Итак, если кусачие отошли от Карраска, а их здесь нет, то куда они подевались? — спросила я. — Они зарылись глубже?

— Не так быстро, — сказала Иносента. — Если бы они это сделали, то это было бы видно по грязи и битому камню; по крайней мере, так говорят инженеры. Это часть того, что мы ищем. Если мы найдем большие кучи земли и щебня, это означает, что есть туннель, и барсуки спустятся за ними. Но даже кусачие не смогут увести всю свою армию под землю. Нет, они двинулись на север, чтобы потом снова обрушиться на нас и прижать к третьей армии. Вместо того, чтобы сидеть здесь и позволять им это делать, мы должны сами отправиться на север, к крепостям, построенным из камня, который слишком прочен, чтобы его можно было подорвать.

— Третья армия — это миф, — сказала я, потому что слышала, как так говорили вокруг кухонных костров.

— То, что третьей армии нет — это миф, — сказала Иносента, потому что слышала, как так говорили вокруг кухонных костров.

Вера в в существование третьей армии гоблинов было зеркалом, показывающим, оптимист ты или пессимист. Конечно, она существовала — или нет, — независимо от веры. Но лучше было думать, что ее нет. Теперь, когда мы объединились с Холтом и Дальними знаменами, третьей армии людей не было, по крайней мере, до тех пор, пока осенью из Испантии и Антера не придет следующая волна, как более старая, так и более молодая, чем предыдущая. Мы должны были победить или, по крайней мере, выжить.