Война Двух Королев

И она не остановилась на этом. Эти мягкие губы провели дорожку по моему бедру. Я был твердым как камень, а она еще даже не коснулась меня. Не совсем. Такая реакция не имела ничего общего с отсутствием секса в последние несколько недель. Это было намного, намного дольше. Это пробивающее все нутро вожделение было связано только с ней.

Поппи отстранилась настолько, что я увидел румянец на ее носу и щеках, когда она обхватила пальцами основание моего члена. Задыхаясь от ее имени, я чуть не кончил прямо там.

Изумленные зелено-серебристые глаза встретились с моими, когда она провела рукой по моей длине.

— Я люблю тебя, Кас.

— Всегда? — Я выдохнул.

— И навечно. — Ее голос стал гуще, когда она медленно провела ладонью вдоль меня. — Потому что ты достоин.

Я задрожал, мои руки раскрылись и сомкнулись по бокам. На моем лбу выступили капельки пота, когда она снова провела ладонью по моей длине. Ее движения были медленными и осторожными. А ее рот… черт возьми. Ее горячее дыхание дразнило головку моего члена. Она еще даже не взяла меня в рот, но я уже чувствовал знакомое напряжение в основании позвоночника, глубокое напряжение.

— Я поверю всему, что ты сейчас скажешь.

Ее смех был легким, дразнящим головку моего члена.

— Поверь. Потому что, если бы это было не так? — Эта рука продолжала двигаться, медленно, уверенно и горячо. — Я бы не стояла перед тобой на коленях.

— Нет. Не стояла бы, — задыхался я, не в силах держать руки по бокам. Я коснулся ее щеки. Провел пальцами по ее шелковистым волосам. — Но это забавно.

— Что именно?

— Может, я и стою, но это я все еще преклоняюсь перед тобой.

Ее улыбка была широкой, а в уголках глаз появились морщинки. И, боги, эти улыбки… они были слишком редки. Слишком изысканными.

— Достоин, — прошептала она.

А потом взяла меня в рот.

Мой стон был грубым и эхом разнесся по маленькой комнате. Возможно, во всем чертовом здании. Мне было все равно. Весь мир сосредоточился на ощущении ее рта, на скольжении ее языка, когда она продолжала двигать рукой, обрабатывая меня с искусным совершенством.

Но я сохранял спокойствие. Я не дергал ее за волосы. Я не трахал ее рот. Я не…

Поппи взяла меня глубоко… глубже, чем я думал, и сосала. Мои бедра дергались. Моя рука крепко вцепилась в ее волосы. Я почти поднялся на кончики пальцев ног.

— В какой, черт возьми, главе дневника мисс Уиллы это было?

Ее смех был гулом, который едва не сломил меня, и я почувствовал, как учащается ее пульс и дыхание. Она наслаждалась этим, находя удовольствие в том, чтобы доставить удовольствие мне. И это было мощным афродизиаком. Мои бедра задвигались. Я не мог остановить себя. Моя рука опустилась на ее затылок. Голова откинулась назад, я задрожал. Ничто. Ничто по сравнению с ней. Я был близок, напряжение становилось все сильнее. Мои толчки стали менее поверхностными, менее нежными.

Застонав, я вырвался из ее рта. Ее рука на моем бедре напряглась, но я не оставил ей выбора. Я поднял ее на ноги и поднес свой рот к ее. Она почувствовала вкус фруктового напитка, который подавали вместе с тушеным мясом. Я поддержал ее, поднимая одолженную тунику.

— Ты должна гордиться мной, — сказал я, когда мы разошлись достаточно далеко, чтобы я смог стянуть рубашку через голову. — Я не порвал ее.

Ее смех был моим личным солнцем.

— Очень горжусь.

Я повел ее к кровати, представляя, как устроюсь между ее пухлыми бедрами и погружусь в нее, кружась в голове. Но Поппи положила руки мне на плечи и повернула меня.

Толкнув меня за задницу, а затем на спину, она забралась на кровать, поставив колени по обе стороны от моих бедер и усевшись на меня.

— Черт, — задыхался я, мое сердце колотилось.

Ее волосы упали вперед, скользнув по моей груди, и она потянулась между нами, нащупывая мой член. Я даже не знаю, что сказал, когда почувствовал ее влажное тепло на головке своего члена. Возможно, это была молитва. Мои руки легли на ее бедра, поддерживая ее, когда она начала опускаться, дюйм за дюймом, сладким, горячим дюймом. Я боялся, что все закончится еще до того, как она полностью сядет.

— Боги, — вздохнула она, напрягаясь, когда наши тела встретились. Ее пальцы впились в мою грудь. Мягкий женственный звук вырвался из ее уст, когда она медленно вынула член, оставив только кончик, и снова опустилась вниз.

Поппи продолжала захватывающие дух подъемы и спады, находя свой ритм и угол наклона. Ее спина изгибалась, когда она раскачивалась надо мной.

Мне нравился контроль. Я всегда был таким. Но с Поппи… наблюдать, как она находит свой путь, как она живет и любит без стыда? Ничто не было более сильным. Более сокрушительным. Я бы с радостью отказывался от контроля снова и снова ради этого — ради нее.

Но потом она начала действительно двигаться.

Быстрее. Сильнее. Я встретил ее движения, пальцы погрузились в плоть ее бедер. На ощупь она была скользкой и тугой, когда сжимала мой член. Ее вид — полная грудь, изгиб талии, складки на бедрах и вся эта раскрасневшаяся плоть, стал для меня гибельным.