Война Двух Королев

Избет оставалась безучастной, даже скучающей. Я ненавидела ее. Боги, как я ее ненавидела.

— Мне нужно время, — сказала я. — Поэтому Киерану нужно время.

Ее глаза засветились слабым блеском.

— У тебя есть неделя.

— Мне нужно больше времени. Королевство огромное. Три недели.

— Две. Твой вольвен будет в порядке в течение этого времени. Не больше.

— Хорошо, — отрезала я, чувствуя беспокойство Киерана. Две недели — это, конечно, много, но не тогда, когда мы понятия не имели, с чего начать в Кровавом лесу. Если бы мы могли определить местонахождение Малека… — Мне нужно кое-что еще. Что-то, что принадлежало Малеку.

Ее бровь изогнулась.

— Зачем?

— Это имеет значение? — спросила я.

— Имеет. — Верну ли я его обратно?

— Не знаю. Может быть? С ним я смогу быстрее добраться до его гробницы.

Взгляд Избет задержался на Каллуме, уже вернувшемся к жизни. Ее губы сжались, когда она посмотрела на кольцо с бриллиантом, которое носила.

— У меня есть это. Оно принадлежало ему. Он подарил его мне.

— Я знал, что это атлантийское золото, — пробормотал Кастил.

— Оно должно сработать, — сказала я. — Как и моя кровь, по крайней мере, по словам лорда Свена.

Она начала снимать кольцо, замешкалась, а затем сняла его, когда Каллум медленно поднялся.

— Это все, что у меня есть от него. — Она подняла взгляд, в глазах блестели непролитые слезы. — Это все.

Я ничего не сказала.

Я ничего не почувствовала, когда подняла руку ладонью вверх.

— Мне это нужно, если ты хочешь, чтобы я нашла Малека.

Поджав губы, она протянула руку и опустила кольцо в мою ладонь. Я взяла его и положила в мешочек с игрушечной лошадкой. Она вздрогнула, и на мгновение я ощутила вкус ее горького горя.

Но мне было все равно.

— Мы встретимся в Костяном храме, за Валом, через две недели, — сказала Избет, оторвав взгляд от мешочка, в который я положила кольцо. — И помни об этом.

— Конечно. — Древний храм находился между самой северной точкой Карсодонии и Пенсдуртом за несколько лет до того, как вокруг обоих городов выросли стены. В нем предположительно были захоронены останки жрецов и жриц.

— Тогда договорились. — Избет сделала шаг назад и остановилась. — Я позволю Кастилу, дракену и вольвену уйти. Но не Малику.

— Как я уже сказал, — глаза Кастила сверкнули ярким золотым светом, — он больше не принадлежит тебе. Он уходит с нами.

— Все в порядке. — Малик обошел Киерана. — Иди и найди Малека.

— Нет. — Кастил обернулся, и я мгновенно поняла, что Малик хотел вернуться к Избет. Не ради нее, а ради Миллисенты. И нетерпеливый, жестокий свет в глазах Избет сказал мне, что Малик сильно поплатится за свои действия, возможно, своей жизнью. Малик должен был это знать.

— Ты не можешь получить его, — сказала я Избет. — Ты хочешь Малека? Ты отпустишь всех нас, включая Малика… — Я остановила себя, прежде чем произнести ее имя. Моя сестра. Прежде чем я попросила о ней. Здесь среди Восставших ее не было. Если бы я сказала ее имя, то подвергла бы опасности ее саму.

— Дай мне пройти, — прорычал Малик, его паника нарастала и тяжело оседала на моей груди.

— Этого не случится, — предупредил Кастил.

— Я не спрашивал.

Кастил оттолкнул его назад.

— Я знаю.

Я схватила Малика за руку.

— Мертвым ты никому не нужен.

Он вырвал руку, и я вспомнила о Кастиле, когда мы были в Оук-Эмблере. Как он отдал себя в руки Избет. Добровольно. Ради меня. Никто не мог остановить его. Никто не смог бы остановить и Малика, и Кастил это понимал. Его взгляд метнулся к Киерану.

Вольвен ударил, врезавшись рукоятью своего меча в затылок Малика. Меня передернуло от звонкого треска. Я повернулась к Киерану.

— Что? — С помощью Кастила он подхватил Малика. — С ним все будет в порядке.

— Ха, — пробормотал Каллум, вытирая кровь со рта тыльной стороной ладони. — Это было неожиданно.

— Согласна, — пробурчала Избет, нахмурив брови.

— Он или Малек, — сказала я. — Это твой выбор.

Ее глаза еще раз сузились, а затем она вздохнула.

— Неважно. Бери его. Я все равно устала от него. Вы можете свободно уйти через Вал, как цивилизованная группа людей. Я надеюсь, что вы не будете устраивать сцену на пути к выходу. — Она повернулась, поднимая капюшон. И снова остановилась. — О, и еще кое-что, — сказала она. И тут ее глаза блеснули.

И все.

Клариза и Блаз застыли в объятиях своих пленителей, их глаза выпучились настолько, что стали видны почти все их белки. Кровь быстро отхлынула от их лиц. Крошечные трещины появились на щеках, в горле и на всех участках кожи. Я попятилась назад к Кастилу, наблюдая, как их кожа сжимается и разрушается, как они падают… как они съеживаются, превращаясь не более чем в высохшую шелуху.

Стражник толкнул их сапогом, и они… их куски, рассыпались.

— Даже не пытайтесь вернуть им жизнь, — сказал Каллум. — После такого никто не возвращается.

Меня охватил шок, когда я смотрела на кусочки высохшей, разложившейся кожи, стекающие на дерево. Мои руки задрожали, когда я подняла взгляд.

— Знаешь, как говорят, — заметила Избет, натягивая малиновый капюшон на горло. — Единственный хороший Последователь — мертвый Последователь.