Война Двух Королев

Киеран толкнул меня в руку. Это был его способ дать мне понять, что к нему можно прикасаться в таком виде — способ, которым вольвен молча сообщает о своей потребности в ласке. Я потянулась вниз, и, как всегда, меня не переставало удивлять, насколько мягким был вольвений мех. Я провела пальцами по пуху между его ушами, подумав, что Киеран, наверное, считает, что ему приятнее, чем мне. Но прикосновение… прикосновение было таким даром. Его так часто упускают из виду и недооценивают.

Прошло несколько долгих мгновений молчания.

— Тебе… тебе снится он?

— Нет. — Киеран опустил голову на мое бедро. Его глаза закрылись. — И я не знаю, благословение это или нет.

***

Мне не удалось заснуть, как Киерану, но я дождалась, пока слабые следы света прокрались через окно и потолок, чтобы покинуть кровать. Киеран всегда спал крепче всего с восходом солнца. Я не знала почему, но была уверена, что мое отсутствие не разбудит его по крайней мере час или два.

Тихо ступая по каменному полу, я прикрепила вольвений кинжал к бедру, а затем взяла синий халат с рюшами, который Киеран нашел в одной из других комнат. Я накинула его поверх слипа и колготок, в которых спала. От него пахло нафталином, но он был чистым и роскошно мягким, сделанным из какого-то кашемира. Завязав поясок на талии, я вышла из комнаты, не потрудившись обуться. Толстых носков было более чем достаточно, поскольку я не собиралась покидать поместье так рано.

Жители Массена в это время прогуливались, собирались в одной из двух лавок, расположенных за внутренней стеной усадьбы, покупали выпечку и жареный кофе, а затем отправлялись обрабатывать свои посевы. Я не хотела нарушать то немногое время, которое у них было, чтобы поговорить друг с другом, восстанавливая разрушенную гармонию. Люди здесь только-только привыкали к нашему присутствию — атлантийским гербам на знаменах, задрапированных в залах, мимо которых теперь проходила я, и висящих над Валом. Они все еще нервничали рядом с атлантийскими солдатами и часто смотрели на вольвенов, застыв между ужасом и любопытством. А когда взлетал Ривер…

Наступал хаос.

По крайней мере, крики и бегство за своей жизнью стихли. Но когда они видели меня, то замирали, поспешно кланяясь или опускаясь на колени, с широко раскрытыми глазами, охваченные теми же противоречивыми эмоциями, что и при приближении вольвенов.

У меня было ощущение, что Рен ввел жителей Массена в курс дела о моей божественности, поскольку никто из Оук-Эмблера не смог бы передать то, что было нашептано людям. Несмотря на то, что я не была расстроена его поступком, мне хотелось, чтобы он этого не делал.

То, как они смотрели, делало ситуацию немного неловкой.

А то, как они поспешно кланялись, словно ожидая сурового наказания за то, что не сделали этого немедленно, наводило на меня тоску.

Путешествуя по пустым, извилистым коридорам главного этажа, я миновала банкетный зал, откуда доносился рокот то ли солдат, то ли вольвенов. Пройдя одинокую приемную, я направилась к закрытым дверям в восточной части поместья… похоже, самой старой.

Открыв их, я вошла в холодную, пещерную комнату. Меня встретил затхлый запах старых книг и пыли. Ее было так много, что ни Киеран, ни Вонетта не смогли бы долго находиться в комнате без приступов чихания. Я остановилась, включив газовую лампу, стоявшую на чайном столике рядом с потертым диваном оттенка насыщенного шоколада.

Поместье Колдра было таким же старым, как и Массен, вероятно, его построили, когда город был районом Помпея, как и все еще существующие районы Карсодонии. У меня было ощущение, что многие из книг на полках здесь были такими же старыми.

В основном потому, что три или четыре из них практически рассыпались, когда я их открыла.

Признаться, это была жутковатая комната с тяжелыми гобеленами, закрывающими естественные источники света, выцветшими портретами тех, кто, как я предполагала, был либо Вознесенными в прошлом, либо, возможно, смертными, которые когда-то называли поместье домом, и множеством полурасплавленных свечей разных форм и цветов.

Но я начала думать, что на самом деле вольвенов и атлантийцев отпугивало то, что здесь было. Отчетливое ощущение того, что ты не один, даже когда был один.

Я чувствовала это сейчас, когда дрейфовала среди рядов томов и их пыльных корешков — прикосновение невидимых пальцев к моей шее. Подавив дрожь, я взяла с полки еще одну древнюю книгу и быстро оглядела пустую комнату. Ощущение осталось, но я проигнорировала его, отнеся книгу на диван и села.

Однако я бы предпочла, чтобы меня преследовали духи, чем лежать в постели с блуждающими мыслями… о нем, о Тони, о том, нужно ли мне питаться и сможем ли мы действительно выиграть эту войну, не превратив царство в нечто худшее, чем оно было.