Война и потусторонний мир

– Посмеете ослушаться наследника Мертвого царства? Один его приказ – и мертвый огонь спалит вам дотла все болото!

Делир в подтверждение ее слов яростно пыхнул, и искристый дым повалил из его ноздрей, заполняя воздух обжигающими клубами.

Трясина боязливо всхлюпнула. Змеиные руки дрогнули, неохотно разжались и вернулись под воду. Вскоре оттуда ворчливо и обиженно забурлило.

Ощутив под ногами твердую землю, Александра распрямилась, стряхнула с рукавов прилипшую зелень и сделала несколько неровных шагов прочь от кочек.

– Да вы просто безрассудны, Саша! – прошипела Ягина, протягивая ей ладонь, чтобы вытянуть на сухое место.

– Это семейное, – с виноватым видом признала Александра.

– Разве вы не слышали мое указание? Неужели вам не ясно, где вы находитесь? Ваше счастье, что болотникам невдомек, что Коко сейчас не смог бы приказать подать и чаю, и что Делир – не в обиду – существо куда рассудительнее вас, помчался за помощью. А ведь мне не так-то просто забираться в седло! – Со сдвинутыми бровями и поджатыми губами она впервые походила на Марью Моровну. Но это быстро прошло. Уже через мгновение она спросила благосклоннее: – Что вас вообще потянуло на болото?

– Да вот же. – Александра указала на кочку, где все еще лежал сверток, на этот раз, правда, более молчаливо. – Он плакал, как я мог пройти мимо?

– Ну правда, Саша, разве можно хоть чему-то верить на болоте?

Ягина хлопнула в ладоши.

– А ну, брысь! – крикнула она в сторону кочки.

Сверток забарахтался, всплакнул беспомощно и по-детски, а потом развернул крылья и поднялся в воздух крапчато-сизой птицей. Выпью.

– Местные часовые, – недовольно объяснила Ягина. – Теперь все болото знает, что мы проезжаем мимо.

– Это плохо? – все еще раскаиваясь, спросила Александра.

– Это… – Ягина помедлила. – Коко точно не будет счастлив.

До коляски они добрались в молчании. Но едва завидев Константина, скрюченного в глубоком сне на сиденье, Ягина охнула.

– Скорее, – крикнула она, – помогите мне спуститься. Коко, просыпайся немедленно! – Она подбежала и принялась трясти его: – Ты же знаешь, тебе нельзя спать! Проснись!

Константин вздрогнул и открыл глаза. И тут же на его лице отобразилась невероятная боль, а сквозь сжатые зубы прорвался стон.

– Ему нельзя спать, когда он так изувечен. Тело начинает истлевать, это очень больно.

Выглядел Константин и правда мертвее, чем обычно. Веки набрякли, губы высохли и побелели.

– Но вода поможет ему восстановиться? – спросила Александра.

– Когда мы до нее доберемся, – мрачно проговорила Ягина. – На этот раз сделаем наоборот. Я возьму Делира и постараюсь найти дорогу. Вы же останетесь охранять Коко.

Не смея спорить, Александра спешилась и погладила Делира вдоль гривы. Он склонил голову, понимая.

Подобрав платье и отказавшись от помощи, Ягина неуклюже забралась ему на спину.

– Оставайтесь здесь, – сказала она строго. – И сделайте так, чтобы Коко не заснул снова.

С беспокойством проследив за ними, Александра заглянула под полог коляски и, увидев, как Константин обессиленно свесил голову, немедленно уселась рядом.

– Не спите, ваше высочество! – Она крикнула громче: – Константин, просыпайтесь!

Он не шелохнулся. Александра подняла было руку, чтобы потрясти его за плечи, но вспомнила о его нежелании касаться живого и передумала. Что же тогда делать? На ее глазах щеки Константина впадали, будто у древнего мертвеца, кожа синела. Растерянно оглянувшись, Александра ухватила кнут и, развернув его рукоятью, осторожно коснулась царского плеча. Когда это не помогло, она осмелела и теперь ткнула уже в полную силу, так, что Константин покачнулся, брякнулся лбом и с коротким хрипом проснулся. И тут же зажмурился от боли. Пережидая приступ, он прислонился к деревянной перекладине полога. Сидел так долго, что Александра испугалась, не заснул ли он снова, и собиралась уже окликнуть, но он вдруг заговорил.

– Вы правда тыкали в меня кнутом? – спросил он, и в хриплом голосе его слышалась слабая насмешка.

Это хорошо, что шутит. Шутит – значит, не спит.

– Я не знал, что еще сделать, – призналась Александра. – На моих глазах вы превращались в мумию Рамзеса.

«Совсем как ваш отец», – просилось на язык, но она не сказала.

– Говорят, мумий делали, через нос доставая им мозг… сказать по правде, именно так я и ощущал себя, пока вы меня не разбудили. Так что я вам благодарен, независимо от ваших орудий. Теперь же… – он тяжело выдохнул, снова прижался лбом к перекладине, – теперь давайте говорить, не то мои веки снова тяжелеют.

– Говорить… о чем? – растерялась Александра.

– Расскажите, отчего вы пропадали так долго.

Ну зачем же обязательно об этом? Александра снова мысленно изругала себя за наивность.

– Услышал детский плач, решил откликнуться… а там оказалось, что это выпь-часовая…

– Вы откликнулись на детский плач среди болота? – переспросил Константин.

– Знаю, знаю, это безрассудство, – поскорее признала Александра, чтобы избежать дальнейших упреков.

Но Константин смотрел на нее с улыбкой:

– Ну что вы, это доброта. Этого не стоит стыдиться.