Война и потусторонний мир

– Жаба – это я так, в сердцах. Она бабушка Константина по матери, болотная царица. А Борис… – Ягина кинула обеспокоенный взгляд на замершего в пятне темноты Константина и не стала заканчивать. – Скоро вы будете иметь удовольствие видеть все своими глазами. А теперь собирайтесь, Михайло Саввич уже вывел Делира.

– Сейчас? – возмутился Константин. – Среди ночи?

– Ты же сам сказал, нам нельзя медлить.

Свеча в последний раз блеснула, прежде чем дверь за Ягиной закрылась.

– Эта… эта женщина! – воскликнул в сердцах Константин.

С мрачным выражением он сел и, бормоча что-то себе под нос, наклонился к ведру умыться. Александра, зевая, принялась натягивать доломан.

Глава 20 Машенька и смотритель

Невдалеке раздался надрывный, отчаянный крик младенца. Стоило им отойти от леса, оставив коляску и Делира у края болота под охраной смотрителя, как снова послышались эти душераздирающие вопли. Но на этот раз Александра знала, кто их издает и что они означают. Так что, даже не поворотив головы, она решительно шагала по хлюпающему травяному ковру дальше.

Сапоги с мокрым чавком погружались в зеленоватую воду, шпоры цеплялись за мох и обрастали тиной. Густой душноватый воздух подрагивал от дурмана растущего почти вплотную багульника, и даже ночное небо, низкое и хмуро-серое, казалось, было подернуто ряской. Идти становилось все сложнее.

Александра нащупала носком сапога плотную землю, надавила, как справа что-то булькнуло, и звук этот был слишком громким для лягушки. Зыбкая почва вспучилась, пошла кругами, а из пятнистого пузыря, надувшегося на водной мути, показалось лицо.

– Что там? – Ягина наклонилась было посмотреть, но пузырь гулко лопнул, и из образовавшейся лужи высунулись руки с невероятно длинными, едва ли не перепончатыми пальцами. Вслед за ними показалась худая и ловкая фигура в черном фраке, алом галстуке и позолоченной наградной ленте. Посмотрев незнакомцу в лицо, Александра не сдержала удивленного возгласа. Молодой человек, представший таким образом из глубины болота, был… Константином! Короткие темные волосы, высокий лоб и серо-зеленые глаза с поволокой – это все был он! Одно отличие: щеку этого цесаревича рассекал глубокий белый шрам, по виду старый, полученный, наверное, в далеком детстве.

Выбравшись окончательно, незнакомый Константин провел пальцами по одежде, в один момент сбрасывая грязь и капли, и встал, уже совершенно сухой и блестящий, перед ошеломленной Александрой.

– Приветствую вас в Болотном царстве, – сказал он с любезнейшей улыбкой – такой, какой никогда не бывало у Константина. Голос его журчал смехом, в глазах плескалось шампанское – но немного, кажется, лишь пара бокалов. – Ягина Ивановна, вы привели высоких гостей? Прекрасно, это просто прекрасно… – Не давая никому вставить и слово, он поцеловал Ягине руку, а после коротко поклонился Константину, с насмешкой оглядев его красную крестьянскую рубашку. – Константин, – сказал он, все так же улыбаясь.

– Борис, – сухо кивнул Константин.

Несмотря на учтивое обхождение, между ними чувствовалась неприязнь, как у двух состоящих в тяжбе помещиков, случайно столкнувшихся на балу предводителя уезда.

– А это кто же? – поинтересовался Борис, с любопытством разглядывая теперь Александру.

– Моя охрана, – четко проговорил Константин, выпрямляясь и становясь будто даже длиннее, чем прежде.

Ягина поспешно присела между ними в реверансе.

– Как вам, должно быть, известно, милый Борис, наш путь лежит в Лесное царство, – объяснила она. – Но мы не могли не передать наше приветствие ее светлости.

– Это весьма любезно, – кивнул Борис. – Гран-мама пренепременно захочет увидеться со старшим внуком. Вы выбрали самое подходящее время. Весь двор празднует… да вот, смотрите сами.

Издалека донеслись звуки музыки. Они все приближались, и вот уже можно было разобрать мелодию, она становилась громче и причудливее, пока из-за зарослей осоки не выплыло то, что можно было принять за лодку, но на деле оказалось огромным листом лилии, в центре которого на персидских подушках расселась развеселая компания юных кавалеров во фраках и красавиц в бальных платьях, в сопровождении пары скрипачей и флейтистов. Ни весел, ни веревки не было видно, однако лист мерно двигался по поверхности болота, и, присмотревшись, Александра заметила, как из-под кромки листа выглянуло несколько хорошеньких женских головок.

– Присоединяйтесь к празднику, господа, – сказал Борис с поклоном, указывая в сторону необычного транспорта. – Только не сочтите за труд подобающе одеться. Я же предупрежу ее величество. – С этими словами он изогнулся изящной волной и без единого плеска ушел под воду.