Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917

После открытия в ноябре сессии Государственной думы стало ясно, что ни о какой совместной работе ее членов с министром внутренних дел Протопоповым не может быть и речи. Достаточно сказать, что министр ни разу не отважился подняться на думскую трибуну. Он избегал даже появляться в стенах Думы. Преемником А. Ф. Трепова был назначен князь Голицын; заседания Думы прерваны, а новая сессия назначена на конец февраля. Перерыв в заседаниях можно было объяснить желанием нового председателя Совета министров князя Голицына войти в курс текущих дел, прежде чем начать изучение находящихся на рассмотрении Думы законодательных предложений и выступить с речью при открытии новой сессии. Назначение князя Голицына стало неожиданностью как в российских правительственных кругах, так и для политических деятелей. Когда-то, еще до первой революции 1905 года, князь Голицын, ничем особым не выделяясь, губернаторствовал в Архангельске и в Твери. Став затем сенатором, он не принимал активного участия в политической жизни страны. Естественно, в Петрограде велось много разговоров о причинах, по которым император выбрал князя Голицына. Большинство было склонно объяснять это назначение тем, что князь был известен императрице как член так называемого Татьянинского комитета[142] и Комитета помощи русским военнопленным в Германии.

В первом из двух этих комитетов, созданном для оказания помощи семьям лиц, пострадавших от войны, председательствовала любимая дочь императора великая княжна Татьяна; второй возглавляла сама императрица.

Общественное мнение выражало изумление по поводу вручения столь ответственного поста такому малоопытному человеку, никогда не имевшему связей в думских кругах и отставшему от административной работы; признавалось, впрочем, что в пользу нового премьера свидетельствует его честность, доброжелательность и спокойный характер, соединенные с горячим патриотизмом и прекрасными гражданскими качествами. Многие были довольны уже тем, что пост председателя Совета министров не достался Протопопову. Вскоре после его назначения о Голицыне говорили, что он намерен использовать все свое влияние для замены Протопопова каким-либо другим лицом. Рассчитывали на то, что он сможет повлиять на императрицу, поскольку встречается с ней не только в качестве премьер-министра, но и как член вышеупомянутых комитетов. Об этом намерении он говорил мне лично, и у меня нет оснований предполагать, что в действительности он не стремился добиться его выполнения.

Другим весьма значимым событием стало назначение военным министром вместо Шуваева генерала Беляева. С августа 1916 года генерал Беляев был представителем русской армии при главной квартире короля Румынии Фердинанда. Когда советником Фердинанда Румынского был назначен генерал Сахаров, должность генерала Беляева была упразднена. Последним поручением, которое он выполнял в прежнем качестве, стал его приезд в декабре 1916 года в Ставку на совещание главнокомандующих, где он представлял генерала Сахарова. Перед войной и во время мобилизации он служил одним из заместителей начальника Генерального штаба и имел какое-то отношение к составлению так называемых «большой» и «малой» программ увеличения численности армий. Великолепные результаты мобилизации обеспечили ему репутацию талантливого кабинетного работника. Благодаря этому уже в ноябре 1915 года ходили упорные слухи относительно того, что в случае ухода с поста военного министра генерала Поливанова его преемником будет назначен Беляев и что тогдашний председатель Совета министров И. Л. Горемыкин, естественно, эту идею одобряет.