Война хаоса

– Уехала к себе, на холм. Можешь и себе на руки еще нанести. Он реально помогает.

Я посмотрел на свои руки – ожоги снова начинали жечься по мере выветривания лекарства.

Мы зашагали к кораблю, стоявшему неподалеку, в углу площади. В целительской мэр уселся на койку, стащил мундир и аккуратно сложил рядом, потом принялся отклеивать пластыри с затылка и шеи.

– Оставь эти на месте, – сказал я. – Они еще свежие.

– Они кожу тянут. Я хотел попросить тебя наклеить новые, посвободнее, если можно.

Я вздохнул.

– Ладно.

Пошел к шкафу с медикаментами, достал противоожоговые пластыри и целую канистру геля для его рожи. Отлепил защитные бумажки, велел ему наклониться и свободненько так приложил пластырь к жуткого вида сожженной полосище у него на затылке.

– Не здорово он у тебя выглядит, – сказал я, осторожно прижимая пластырь

– Было бы хуже, если бы ты меня не спас, Тодд.

Он аж вздохнул от облегчения, когда лекарство проникло в ожог и пошло в организм. Поднял голову, подставил лицо гелю – на лице, как всегда, змеилась улыбка… но выглядела она какой-то почти грустной.

– А помнишь, как я перевязывал тебя, Тодд? – спросил он. – Много месяцев назад.

– Вряд ли я это забуду, – буркнул я, намазывая ему гелем лоб.

– Думаю, именно тогда мы и поняли друг друга по-настоящему в первый раз, – сказал он. – Ты увидел, что я, возможно, не так уж и плох.

– Возможно, – я аккуратно наплюхал геля на скулы и двумя пальцами начал размазывать.

– Именно тогда все в действительности и началось.

– Для меня все началось много раньше.

– А теперь ты перевязываешь меня в свой черед, – сказал он. – И здесь все кончается.

Я замер, рука так и зависла в воздухе.

– Где што кончается?

– Бен вернулся, Тодд. Я понимаю, что это значит.

– И што же это значит? – насторожился я.

Он снова улыбнулся, и на сей раз печаль затопила все лицо.

– Я все еще читаю тебя, Тодд. Больше никто не может, но, с другой стороны, на всей планете больше не найдется таких, как я, правда? Я читаю тебя, даже когда ты тих, как внешняя тьма.

Я отодвинулся от него.

– Ты хочешь уехать с Беном, – он слегка пожал плечами. – Совершенно понятное желание. Когда все кончится, ты хочешь взять Бена и Виолу и начать новую жизнь где-нибудь подальше отсюда, – гримаса смяла его лицо. – Подальше от меня.

Он говорил вовсе не угрожающе, он просто прощался, как я и ожидал, но в комнате все равно повисло ощущение… странное такое ощущение…

(и гул…)

(я только сейчас заметил…

(что он совершенно пропал у меня из головы…)

(и это почему-то казалось даже страшнее, чем его постоянное там присутствие…)

– Я не твой сын, – сказал я.

– Но ты мог бы им быть, – почти прошептал он. – И какой прекрасный сын из тебя бы вышел! Сын, который наконец-то способен мне наследовать. Сын с настоящей властью в Шуме.

– Я не такой, как ты, – сказал я. – И я никогда не буду, как ты.

– Нет, – вздохнул он, – не будешь. Только не когда твой настоящий отец здесь. Сколь бы одинаковой ни была наша униформа, а, Тодд?

Я посмотрел вниз. На мне все еще была униформа. Та самая, да.

Он прав.

Она даже размера почти такого же…

Он повернул голову.

– Можешь войти, рядовой. Я знаю, что ты там.

– Чего? – я посмотрел на дверь.

Внутрь скользнул Айвен.

– Трап был опущен, – сказал он, слегка неуверенно. – Я типа решил поглядеть, нет ли тут кого… кого быть не должно…

– Всегда вынюхиваешь, куда ветер дует, рядовой Фарроу? – невесело улыбнулся мэр. – Что ж, боюсь, власть здесь больше не живет.

Айвен нервно огляделся по сторонам.

– Ну, тогда… я типа пошел?..

– Да, – согласился мэр. – Теперь ты наконец-то пошел.

Он совершенно спокойно протянул руку к мундиру, аккуратненько так сложенному на кровати… мы с Айвеном просто стояли и смотрели, разинув рот, как мэр полез в карман, вытащил пистолет и, не шевельнув и бровью, прострелил Айвену голову.

[ВИОЛА]

Мы уже были на самой вершине холма и даже успели въехать в лагерь спаклов… Небо и 1017 ждали нас, когда…

Я винтом развернулась в седле и вперила взгляд в город внизу.

– Это что, был выстрел?

[ТОДД]

– Ты спятил!

С поднятыми вверх руками я пятился к двери, хотя там лежало, хлеща кровью во все стороны, тело Айвена. Он не шелохнулся, даже не поморщился, когда мэр наставил на него пистолет… ничего не сделал, штобы предотвратить собственную смерть.

Понятно почему…

– Ты не можешь меня контролировать, – пробормотал я. – Не можешь. Я буду драться и… победю.

– Правда, Тодд? – все так же тихо ответил он. – Стой где стоишь.

И я замер.

Ноги будто примерзли к полу. Руки торчали вверх. Никто никуда не шел.

– Все это время ты правда верил, что контролируешь происходящее? – мэр медленно поднимался с койки, не снимая меня с мушки. – О, это так мило… – он рассмеялся, искренне радуясь этой милоте. – А знаешь что? Так ведь оно и было. Ты действительно контролировал меня. Пока ты вел себя, как положено сыну, я с радостью делал все, о чем ты просил, Тодд. Я спас Виолу. Я спас этот город. Я боролся за мир – и все только потому, что ты так хотел, Тодд.

– Назад! – приказал я, но мои ноги все еще не желали двигаться с места.

Я все так же не мог оторвать их от чертовой земли, чтоб ее.