Война хаоса

Мне кажется, что после всех этих ужасов и смертей я стал воспринимать ее чуть-чуть иначе. Она теперь какая-то… настоящая, она здесь, и то, что мы оба живы, самое необыкновенное чудо на свете. В груди у меня все сжимается, и я думаю: Вот она, прямо передо мной, моя Виола, она пришла за мной, она здесь…

Я замечаю в себе нестерпимое желание снова взять ее за руку и больше никогда не отпускать, чувствовать тепло ее кожи, крепко стискивать ладонь и…

– Шум у тебя какой-то странный, – говорит она, пристально глядя на меня. – Размытый. Я вижу все чувства… – Она отворачивается, и мои щеки тотчас вспыхивают – с чего бы? – но прочесть толком ничего не могу.

Я уже открываю рот, чтобы рассказать Виоле о мэре, о том, как я на секунду вырубился, а потом мой Шум стал легче и тише…

Я уже собираюсь все это сказать…

Но тут Виола наклоняется ближе и шепчет:

– Это как с твоей лошадью?

Виола тоже заметила, что Ангаррад все время молчит. Когда они подъехали, Желудю не удалось выжать из нее даже приветствия.

– Вы так притихли из-за того, что видели на войне? – спрашивает Виола.

От ее слов я мысленно возвращаюсь к сражению – во всех его кошмарных подробностях. И хотя Шум у меня размытый, Виола, похоже, понимает мои чувства, потому что берет меня за руку и излучает такую заботу и покой, что мне хочется свернуться клубочком, прижаться к ней и плакать всю оставшуюся жизнь. На глазах выступают слезы. Заметив их, она произносит мое имя, вкладывая в него всю свою доброту и нежность, так что мне приходится снова прятать глаза. В итоге мы оба взглядываем на мэра, который стоит по другую сторону костра и внимательно наблюдает за нами.

Виола вздыхает.

– Зачем ты его отпустил, Тодд? – шепотом спрашивает она.

– У меня не было выбора. Спэклы шли на город, а воевать под моим командованием армия ни за что бы не согласилась.

– Но ведь спэклы в первую очередь пришли за ним. Они напали из-за геноцида, который он устроил.

– Вот уж не уверен, – говорю я и впервые позволяю себе вспомнить про 1017-го, как я в гневе сломал ему руку, а потом вытащил из груды трупов и отпустил. Что бы я ни делал, он все равно желал мне только смерти. Я смотрю на Виолу: – Как нам теперь быть, Виола?

– Мы должны остановить войну, – отвечает она. – Госпожа Койл сказала, что давным-давно люди и спэклы заключили мирный договор. Надо попробовать снова его заключить. Может, Брэдли и Симона смогут с ними поговорить и объяснить, что на самом деле мы хорошие.

– А вдруг спэклы нападут раньше? – Мы снова переводим взгляд на мэра, и тот кивает. – Придется отбивать атаку, а для этого нам нужен он.

Виола хмурится:

– То есть он опять не получит по заслугам. Потому что без него нам никак не справиться.

– Армия пойдет только за ним. Меня они не послушают.

– А он тебя слушает?

Я вздыхаю:

– Ну да, такой был уговор. Пока он его не нарушил.

– Пока, – тихо добавляет Виола. А потом зевает и трет глаза кулаками. – Даже не помню, когда я последний раз спала.

Я опускаю глаза на свою пустую ладонь и вспоминаю, что она сказала Симоне.

– Так ты возвращаешься на корабль? – спрашиваю я.

– Придется, – кивает Виола. – Я должна найти госпожу Койл, пока она не подлила масла в огонь.

Я вздыхаю:

– Ладно. Только помни мои слова. Я тебя не брошу. Даже в мыслях.

И тогда Виола снова берет меня за руку и ничего не говорит, да ей и не надо говорить, потому что я знаю, знаю ее, а она знает меня, и мы просто сидим молча несколько минут. Но ничего не поделаешь: ей пора уходить. Она кое-как поднимается на ноги. Желудь напоследок тычется мордой в Ангаррад и подходит к Виоле.

– Буду держать тебя в курсе дел, – говорит она, показывая мне комм. – И вернусь, как только смогу.

– Виола? – обращается к ней мэр, подходя ближе.

Она закатывает глаза:

– Что?

– Я только хотел попросить, – говорит мэр таким тоном, словно зашел к соседям взять сахару, – будь так добра, передай людям на корабле, что я готов встретиться с ними в любое время, когда им будет удобно.

– Ага, передам, уж не сомневайся, – отвечает Виола. – И вот что я тебе скажу. – Она показывает пальцем на огонек, висящий высоко в небе. – Мы за тобой следим. Тронешь Тодда хоть пальцем – я разнесу твою армию ко всем чертям. На корабле есть мощное оружие, имей в виду.

Клянусь, улыбка мэра становится еще шире.

Виола напоследок бросает на него долгий грозный взгляд и отправляется в путь – обратно в город, а оттуда на поиски госпожи Койл и ее армии.

– Боевая девчушка, – говорит мэр.

– Я не разрешаю тебе о ней говорить, ясно? Не смей даже!

Он пропускает мои слова мимо ушей:

– Уже почти рассвело. Тебе надо отдохнуть. День был тяжелый.

– И надеюсь, он не повторится.

– Это уже не в нашей власти.

– А вот и в нашей! – После слов Виолы я и сам поверил, что выход есть. – Мы заключим со спэклами второй мирный договор. До тех пор армии надо только сдерживать их наступление.

– Неужели? – удивленно переспрашивает мэр.

– Да! – упрямо отвечаю я.