Война Кланов. Медведь 2

– Нет. Лучше бы голые… Вместо перевертней мы с этим человеком, – Александр мотает головой на фотографию, – мы убиваем берендеев.

Мы переглядываемся с Вячеславом. Вряд ли охотнику будет сниться, как он с берендеем пьет чай за одним столом, но чтобы так.... Зря мы тогда не стали заострять внимания на его словах. Ох и зря…

Бег по тайге

– Возможно, тебе кто-нибудь из моих предков снился, – отвечает Семён Алексеевич. – Мне тоже частенько снятся разные дела. Убитые из снов взывают. И ведь ласково так взывают, вроде как и правы они, кричат, что мы всего лишь пища. А пища не должна убивать едоков.

Я вздрагиваю от его слов. Не сомневаюсь, что пожилой охотник это заметил – не даром же так хитро ухмыляется. Тетя Маша тоже смотрит на меня. Лицо Вячеслава же остается каменно-спокойным. Александр не поднимает глаз от чашки.

– Спасибо за хлеб-соль, хозяин! – обращается тетя Маша к Семёну. – В другое время обязательно поболтаем с тобой. Сейчас же не досуг. Не знаешь, случаем, куда подевался Сидорыч с Людмилой?

Охотница кивает нам на стоящую посуду, и мы понимаем этот намек. Тут же убираем всё на кухню. Краем уха прислушиваемся к разговорам. Вячеслав моет посуду, я вытираю, Александр складывает в комод. Вытертые чашки мы возвращаем обратно в сервант.

– Давно их не видел. Я уже говорил этим двум, – старик кивает на Вячеслава с Александром, – что я с берендеями особенной дружбы не вожу. Видел краем глаза учеников Сидорыча, да и всё.

– Ладно, спасибо и на этом. Эх, Алексеич, дела творятся нехорошие. Дочь Пастыря задумала отца воскресить, вот и ищет последнюю кровь.

Старик переводит взгляд на Александра.

– Его что ли? Тогда чего он сам в пасть лезет?

– Нет, не его. Дочку Сашкину. От Людмилы, – медленно говорит охотница.

– Вот это да-а, – протягивает старый охотник и вперяет свой взгляд в тетю Машу. – Последнюю кровь перекинуть на берендеев – это не каждый додумается. Опасную игру ты затеяла.

– Иначе они давно бы его оживили, Семён. Я не могла иначе, – почти шепчет охотница.

 В комнате на минуту всё затихает. Каждый думает о своём. Раздается жужжание мух, гудением бас-гитарной струны обозначается полет заблудшего шмеля. Я ловлю себя на том, что постукиваю пальцами по колену. Пауза затягивается. Глаза Семёна Алексеевича смотрят вдаль, куда-то за окно.

Неизвестно, сколько бы ещё протянулась неловкая тишина, если бы не шмель. Крупное тело летит в сторону старого охотника и тот, не глядя, подхватывает на лету насекомое. Словно заправский аконтист или метатель дротиков, одним движением кисти, Семён Алексеевич выбрасывает шмеля в окно. Тот пролетает точнехонько между колеблющимися занавесками и слышится стук о забор, словно виноградиной попали в доску. Спустя несколько мгновений доносится обиженное гудение.

– Эти пятеро ещё живы? – охотник смотрит на тетю Машу.

– Их осталось двое. Если бы напали скопом, то растерли бы нас по земле, как улиток. Один раз они уже напали все вместе, и тогда я не смогла справиться. Если бы не отец Александра…

– Вовка? Так он жив?

Мы с Вячеславом знаем ответ и стараемся не смотреть на Александра. Ему и так нелегко пришлось, чего же сейчас тормошить прошлое? Мой друг и бывший сокурсник уставился в окно. Отрешенно.

– Нет. Он оказался перевертнем и помогал старым оборотням. Но в другое время смог всё-таки пересилить звериную сущность и защищал Сашку. Это долгая история, как-нибудь расскажу. Жень, я там одежку принесла, ты переоденься, а то не к лицу тебе в трикошках чужих лазить.

Я одеваюсь. Понятно, что охотнице тяжело говорить о предательстве своего ученика. Александр рассказал мне о своих приключениях в больнице, и я лишь смог покачать головой. Интересно, а хватит духа у моего отца убить меня?

Они теперь лишь пища…

 Эх, если бы увидеть семью хотя бы ещё разок… Штаны коротковаты, но если приспустить, ослабить ремень – никто и не заметит. А вот майка как раз впору. Всё-таки у охотницы глаз наметан. Она и сама выходит в другую комнату и вскоре вернулась в новой «пиксельке». От старой одежды отличает только чистота материала, а так та же военная форма.

– Эх и красоту же ты нарисовал, Семён! Три богатыря, прямо как живые, я чуть ли не испугалась, когда вошла, – улыбается охотница.

– Да вот, балуюсь потихоньку.

Непривычно было видеть проявление эмоций у охотников на оборотней. Вячеслав не утерпел и тоже выходит посмотреть на картину, тут же раздается его восхищенное присвистывание. Александр так же смотрел в никуда.

– Там у меня баня готова, так что зря вы чистую одежду накинули.

– Спасибо ещё раз, Алексеич, но в баньку сходим по возвращению. Чувствую, что ещё успеем испачкаться. Ты с нами не пойдешь? – спрашивает охотница безо всяких экивоков и хождения вокруг да около.

Старый охотник задумывается. Он обводит глазами наши фигуры, задерживает взгляд на Александре и отрицательно качает головой.

– Нет, Мария. Годы мои уже не те, только обузой буду. Если нужна амуниция какая, настойки или лекарства, то берите из запасов, я ещё сделаю. Буду ждать вас обратно с добрыми вестями. Ты уж извини, что отказываюсь.