Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

В начале декабря Хоптон, с некоторым трудом наступавший по раскисшим грязным дорогам, где его орудия скользили и застревали в грязи, обошел Уоллера с фланга и добрался до Суссекса. Это имело существенное значение не только потому, что представляло серьезную угрозу Лондону, но и потому, что основную часть своего оружия парламент привозил из литейных мастерских суссекского Вельда. В промежутке между смертью и похоронами Пима Хоптон завладел мощным замком Арундел. Он оставил в Элтоне отряд под командованием лорда Кроуфорда, поручив ему вести наблюдение за Уоллером. Кроуфорд, которому не хватало спиртного и, судя по всему, благоразумия, послал к Уоллеру за вином, обещая взамен прислать жирного быка. Уоллер прислал вина, но Кроуфорд отказался отдавать быка и предложил, чтобы Уоллер сам забрал его, если посмеет. Уоллер, который воспользовался этим обменом любезностями, чтобы осмотреть позицию Кроуфорда, сразу пошел в атаку. Кроуфорд оказался абсолютно не готов к нападению и сбежал с кавалерией, оставив пехоту саму заботиться о себе. Один молодой офицер, капитан Доуз, со своими людьми организовал в церкви Элтона героическую оборону и отбивался, пока не был убит в алтаре, а оставшиеся в живых солдаты – окружены. Однако сам город и все, кто был внутри его, стали легкой добычей. Уоллер захватил больше 500 пленных, из которых по меньшей мере 100 человек записались в его войска. Остальных отправили в Лондон, где провели по улицам для демонстрации своей победы.

Теперь дорога на Суссекс была свободна. Уилмот, отправленный с отрядом оксфордской кавалерии остановить Уоллера, не смог его задержать, и войска парламента, воодушевленные успехом и добычей, устремились в Суссекс вслед за Хоптоном. В море грязи, под проливным дождем они выбили кавалеров из города Арундел и заперли их в замке. В гавани Арундела они остановили фламандский корабль, направлявшийся в Испанию. Среди прочего корабль вез картину, изображавшую свадьбу святой Урсулы, которая предназначалась для церкви в Севилье. Это полотно, несмотря на протесты наиболее интеллигентных парламентариев, какое-то время выставлялась в Лондоне как картина, изображавшая короля Карла и королеву Генриетту, передающих Англию в качестве подарка римскому папе.

Тем временем в Оксфорде оформилась будущая политика короля. На третьей неделе декабря из Шотландии прибыли братья Гамильтон и, к своему большому удивлению, были сразу же арестованы. Теперь, желая посоветоваться с шотландцами, король консультировался с Монтрозом, Огилви и младшим сыном Хантли, лоялистом Эйборном. Они заклинали его не доверять Гамильтонам, и в процессе расследования обнаружилось достаточно доказательств, оправдывающих их арест. Карл отказался даже видеться с Гамильтоном, хотя, к своему большому сожалению, не мог забрать назад герцогский титул, которым пожаловал его в начале прошлого лета в полной уверенности, что он не допустит вовлечения шотландцев в войну. Гамильтона спешно перевезли в надежное место в Бристоле. Но его младший брат, переодевшись, бежал в Лондон, где открыто примкнул к ковенантерам. «Бог спас его не только от власти врагов, он избавил его от того ложного пути, по которому он шел слишком долго», – сказали его новые благочестивые друзья.

Граф Антрим, который, горя энтузиазмом, прибыл из Ирландии на той же неделе, что и Гамильтоны, был принят в Оксфорде с радостью. С присущей ему изобретательностью и везением он ускользнул от шотландских тюремщиков в Ольстере, заглянул к ирландским конфедератам в Килкенни, предложил себя в качестве командующего всеми силами, которые они отправили в Англию, и теперь объявился в Оксфорде как генерал и командующий ирландскими войсками. Лишь по прошествии нескольких месяцев выяснилось, что конфедераты вовсе не назначали его на этот пост. Но какими бы еще полномочиями он ни обладал, согласно собственным представлениям, Антрим, бесспорно, являлся вождем ирландских Макдоналдов и в эти зимние недели получил королевское одобрение на организацию совместно с Монтрозом союза его людей с их преследуемыми соплеменниками с островов и с шотландского Хайленда, чтобы затем поднять всеобщее восстание против Аргайла, Кэмпбеллов и Ковенанта. Монтроз надеялся, что к этому движению в конце концов присоединятся пребывавшие в унынии роялисты из других частей страны и со временем, возможно, Хантли и Гордоны.

Военные планы короля, похоже, все более открыто подтверждали выдвинутое его оппонентами обвинение, что он нанимает папистов, ирландцев и других головорезов, но в своей гражданской политике он стоял на том, что защищает единство нации и закон.