Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Предложение об «адаптации» к чувствительной совести, как это стали называть, было принято 13 сентября 1644 г., и в тот же день палата проголосовала за то, чтобы выразить благодарность Оливеру Кромвелю за его великую победу в Йорке над принцем Рупертом и маркизом Ньюкаслом. Значение этого решения было до боли ясно шотландским представителям. Они погрузились в мрачные размышления о своих неблагодарных союзниках, о зловредном короле, сидевшем в Оксфорде, и о собственной стране, ставшей добычей кровожадных ирландцев и окруженной таким количеством зла, что им оставалось только довериться Богу и молиться о лучшем исходе.

Летняя кампания не была окончательно завершена. Король после того, как принц Мориц отправился осаждать Плимут, повел наступление на восток. Эссекс высадился в Саутгемптоне, чтобы принять командование над тем, что осталось от его армии, а именно пехотой без оружия и экипировки, кавалерией, измученной отступлением из Фоуи и испытывавшей большую нехватку лошадей. Сильно потрепанные войска Уоллера в Фарнхеме были на грани бунта. Люди Брауни в Абингтоне, которые не могли добиться поставок провизии от жителей окрестных мест, перестали подчиняться офицерам и перешли к грабежам. Силам парламента не удалось взять Бейзинг-Хаус и разблокировать дорогу на Лондон для торговцев шерстью. Шотландцы до сих пор не взяли Ньюкасл, и уголь, который они отправляли из Файфшира в Лондон, не покрывал потребностей города, что предвещало третью зиму без огня. Манчестера и Кромвеля с большим трудом удалось убедить отложить свои жалобы. Из Шотландии потоком лились наводящие ужас слухи.

Блестящие надежды, которые в июле всколыхнула победа в сражении под Йорком, подернулись облаком тревог и сомнений. Раскол между индепендентами и пресвитерианцами угрожал создать второй и более страшный фронт в Вестминстере еще до того, как закончится война против короля. В начале осени 1644 г. победа парламента была еще не очевидна, а победа короля – еще возможна. Так это виделось многим сторонникам партии парламента. Так это виделось лорду Дигби. Оглядываясь назад, он вспоминал о бурных событиях прошедшего лета: о бегстве из Оксфорда, о катастрофе в Йорке, но, когда думал о победе в Кропреди, о триумфе в Фоуи, о восстании роялистов в Шотландии и о ссорах в Вестминстере, о которых ему сообщали, настроение у него поднималось. «Бог благословил дело его величества, и это чудо, – писал он Ормонду. – Теперь мы идем на восток сильными и победоносными… так что вы можете быть уверены, что положение дел его величества здесь самое благоприятное с начала этой злополучной войны».

Глава 4 Реформа армии Октябрь 1644 – апрель 1645

I

Оптимизм, который внушал королю Дигби, был оправдан не силой роялистов, а замешательством парламента и шотландцев. У короля на Севере и в восточной части Мидлендса все еще оставалось несколько гарнизонов и отрядов боеспособной кавалерии, но его реальный контроль над королевством теперь ограничивался Уэльсом, юго-западной частью Мидлендса и юго-западом страны. Даже его победоносная армия в Корнуолле была поредевшей и измученной своими летними трудами. К тому же большую проблему представляла нехватка лошадей. Наступающей зимой королю нужно было набрать новых рекрутов, обеспечить себе иностранную помощь оружием, людьми и деньгами, которые, как он надеялся, сможет прислать королева, и ввести в дело войска из Ирландии, на которые он по-прежнему очень рассчитывал.

В уходящем году, благодаря тому что граф Ормонд заключил перемирие с ирландцами, в Англию было отправлено несколько тысяч человек из правительственных войск самого Ормонда. Но помимо вторжения Макдоналдов в Шотландию, из рядов ирландских повстанцев на помощь ему не было прислано никаких войск. Переговоры Ормонда с конфедератами из Килкенни не принесли никаких плодов в основном потому, что они продолжали считать, что его долг и интерес состоит в том, чтобы обращаться с ними не как лорд-лейтенант, представляющий интересы поселенцев, а как глава единой католической Ирландии, и прежде всего – изгнать из Ольстера шотландцев. Отказ Ормонда сделать это создал ситуацию, похожую на тупик. Тем временем тайному посланцу короля графу Гламоргану, получившему свое предписание в королевской спальне ранней весной 1644 г., не давали отправиться в путь, поскольку король еще не решил, разумно ли его посылать. Осенью он по-прежнему оставался в Оксфорде.

Бесплодные попытки короля мобилизовать ирландцев, чтобы они ему помогли, уже стоили ему больше, чем он был готов терпеть. Старый лорд Блейни, ветеран, три года назад привезший известие о восстании Ольстера против Дублина, высказал мнение большинства поселенцев, когда заявил, что перемирие с ирландцами достойно осуждения любого человека с «сердцем англичанина, лицом протестанта и совестью христианина». Лорд Инчиквин, главный оплот англичан в Манстере, отбросил все мысли о перемирии с ирландцами и осудил политику создания союза с ними против протестантских подданных короля.