Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Король с момента начала войны отказался от решения задач управления. И он, и его главные советники, и его генералы, стараясь успешно вести войну, почти не предпринимали попыток решать административные проблемы, от которых в долгосрочной перспективе зависел успех. Руперт разделял широко распространенное среди советников короля заблуждение, полагая, что решение сводится к назначению «правильных» людей. Это кое-что значило, но решение было поверхностным, поскольку, кроме этого, необходима была куда более глубокая и всесторонняя централизация и координация. Роялисты никогда не пытались этого добиться и даже не видели в этом необходимости. Нехватка политической проницательности, подтолкнувшая короля к развязыванию войны, отражалась и на том, как он ее вел. Карл, как и большинство его советников, никогда не сознавал, что эффективность любой политической теории зависит от того, насколько умело она может быть интегрирована в практику управления. Он проиграл войну, как проиграл мир, потому что никогда до конца не понимал то, что однажды сказал один из его секретарей: «Здесь нужно нечто большее, чем просто приказать это сделать». Для короля то, чего он желал, что приказал сделать, означало, что это сделано. Но в том, чтобы преодолеть разрыв между тем, что приказано, и тем, что сделано, как раз и состоит искусство управления. Этим искусством Карл, король по милости Божией и Божественному праву, никогда не владел и даже никогда не видел необходимости владеть им.

В Вестминстере работа велась на прочном фундаменте. Там присутствовала организация. Оставалось только поставить наверху нужного человека. Новый главнокомандующий Ферфакс не принадлежал к интепендентам, но, как разумный профессиональный военный, не собирался вести войну без Кромвеля на посту командующего кавалерией и других толковых офицеров независимо от их веры. Представленный им список армейских назначений без труда прошел утверждение палатой общин. Лорды возражали против 40 из названных имен и попытались исключить их. Но неизменный друг интепендентов лорд Сей был начеку. Когда он объявил, что является доверенным представителем лорда Малгрейва и использует его голос, чтобы поддержать список, голоса разделились поровну. Граф Эссекс взял слово и заявил, что является доверенным лицом своего сводного брата лорда Кланрикарда. Но эта попытка была тщетной, поскольку лорд Кланрикард был католиком, жившим в Ирландии, и это лишало его права голоса. Вспомнил ли Эссекс в этот миг поражения то время четыре года назад, когда он и некоторые из его коллег с радостью услышали крики толпы: «Нет лордам папистам!», и это обеспечило им большинство, отправившее на смерть Страффорда?

Спустя несколько дней палата общин наделила Ферфакса полномочиями на продолжение войны. Консервативные лорды возражали, поскольку, в отличие от тех полномочий, которыми они ранее наделяли графа Эссекса, новые не содержат параграфа об обеспечении безопасности королевской персоны. Как они считали – и совершенно справедливо, – это упущение меняло характер войны. Больше не делалось вида, что борьба ведется за лучшее обеспечение безопасности и чести государя. Теперь ничто не защищало его от угрозы насильственного свержения. И снова большинством в один голос возражения умеренных лордов были отклонены, и полномочия приняты в том виде, который предлагала палата общин.

В январе лорды отклонили закон, согласно которому ни один член парламента (любой из палат) не имел права занимать офицерскую должность в армии и на флоте. С тех пор их заставили признать несостоятельность их позиции, поскольку ни одна армия не может быть организована должным образом, если у ее офицеров есть возможность сослаться на привилегию парламента, когда с них спрашивают отчет об их действиях. Теперь этот опасный билль с небольшими правками снова представили им на обсуждение. Но у них уже не осталось сил бороться. 2 апреля, на следующий день после оглашения нового списка армейских назначений, Эссекс и Манчестер подали в отставку. 3 апреля лорды проголосовали за этот неугодный им закон, а 4 апреля он получил в прессе название, под которым и стал известен в истории, – «Ордонанс о самоотречении». Единственной неизбежной потерей, вызвавшей сожаление парламентариев, стал адмирал граф Уорик. Попав в ту же ловушку, что и Эссекс с Манчестером, он передал свои полномочия Уильяму Баттену и обратил всю энергию, с которой командовал флотом, на более сомнительную задачу искоренения колдовства в восточных графствах.

Кромвель вел активные военные действия, и его определенно нельзя было снять сразу, особенно с учетом того, что Ферфакс решительно настроился сохранить его. Его оставили в армии сначала временно, а затем постоянно и через несколько недель сделали генералом кавалерии.