Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Как писал кромвелевский капеллан Хью Питер, это было здание, «достойное императорского двора», но ставшее «гнездом идолопоклонства». В пылу сражения победители убивали и солдат, и гражданских беженцев. Фанатичный полковник Харрисон собственноручно зарезал «актера Роббинса» – комедианта, в свое время развлекавшего лондонскую публику, и проткнул насквозь молодую женщину, дочь священника, которая пыталась защитить своего отца. Но вскоре великолепие дворца захватило внимание солдат сильнее, чем нечестивость его обитателей, и убийства уступили место грабежу. Они хватали все, что могли унести, срывая то, что висело на стенах, и стаскивая с пленников их дорогие одежды. Беднягу Иниго Джонса[33] раздели догола, оставив только покрывало. Идолопоклоннические картины, распятия и папистские книги погрузили на телегу, чтобы устроить их публичное сожжение в Лондоне. Все остальное – посуду, портьеры, драгоценности, мебель, железные оконные решетки и свинцовые водосточные трубы – солдатам разрешили продать, как они сделали это в Шерборне. Грабеж и распродажа добычи продолжались несколько дней, и охотники за сокровищами Бейзинг-Хаус приезжали из самого Лондона.

Во время всех этих беспорядков Хью Питер, высокомерный капеллан «железнобоких», выследил маркиза Уинчестера, одиноко стоявшего без плаща и шляпы, и сразу же набросился на него с негодованием по поводу его ошибочной преданности. Старик не стал с ним спорить. «Он очень быстро замолчал, – писал Питер, – лишь выразил надежду, что удача еще вернется к королю».

Падение Бейзинга сразу же открыло заблокированные торговые артерии. Теперь тюки с шерстью могли свободно перевозиться по дороге в Лондон, и путь из столицы на Запад снова стал безопасным. Кромвель советовал разрушить дворец и таким образом сэкономить средства, необходимые, чтобы его удерживать. Он утверждал, что для наблюдения за последними оставшимися у кавалеров крепостями в Уоллингфорде и Фарингдоне вполне достаточно гарнизона в Ньюбери.

Но самые плохие для роялистов известия пришли с Севера. От Монтроза больше не поступало никаких депеш, но во всех штаб-квартирах парламентских войск уверенно говорили о его разгроме еще до конца сентября, и в Лондоне уже служили благодарственные молебны. Король не верил этому, но это была правда. Армия шотландских роялистов никогда не пересекала границы.

X

Монтроз был уверен, что в Лоуленде начнется восстание. Напуганные его победой под Килситом многие ковенантеры стали переходить на его сторону. Даже сам Аргайл колебался. Но некоторые из союзников Монтроза, которые, повернувшись, подобно флюгеру, присоединились к нему в Глазго, были переодетыми врагами, которые обрабатывали доверчивых вспыльчивых горцев, стараясь вбить клин между ними и их лидером. Еще до того, как он двинулся на юг, младший сын Хантли лорд Абойн, который теперь возглавлял Гордонов, «взбрыкнул и с демонстративным пренебрежением ушел на север со всеми своими людьми». Аластер Макдоналд, раздраженный тем, что играет хотя и громкую, но вторую скрипку, увел половину своих людей в рейд на Гэллоуэй, оставив Монтрозу всего 700 человек. Исполняя указание короля идти на юг и полагаясь на обещанную помощь от графов Роксбурга, Хоума и Траквая, Монтроз 5 сентября двинулся походным маршем в сторону границы. Но не успел дойти до Келсо, как выяснилось, что Роксбург и Хоум не выполнили своих обещаний, а Лесли со своей кавалерией пересек границу Англии и идет вперед, чтобы отрезать ему пути отступления в Хайленд. Монтроз со своими 700 ирландцами повернул и пошел в Селкирк, намереваясь обогнать Лесли, подняться в горы и драться с ним там, где ему будет удобно. Его действия были раскрыты, хотя, весьма вероятно, имело место предательство со стороны сына Траквая, который дезертировал в ту самую ночь.

Лесли изменил маршрут и ранним утром 13 сентября под прикрытием густого осеннего тумана неожиданно напал на ирландцев у деревни Филипхоу. Монтроз и его кавалерия, численностью всего около 200 человек, стоял в миле оттуда в Селкирке. Узнав о случившемся слишком поздно, он со своим небольшим отрядом прискакал на место, где обнаружил, что ирландская пехота ведет отчаянный бой. Их было втрое меньше, чем нападавших, и те уже успели окружить их. Монтроз готов был броситься в безнадежную схватку, чтобы умереть со своими людьми, но друзья заставили его бежать. Они поскакали к дому лорда Траквая, но хитрый предатель не открыл им ворота. Разъехавшись в разные стороны из соображений безопасности, большинство из них окольными путями миновали Пентленд-Хиллс и через Форт и Стратеарн вернулись на склоны Атолла.