Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Новости из Ирландии усилили его недоверие к королю. Земли Аргайла лежали на западном побережье напротив Ольстера. Многие годы его собственным судам и судам тех из его земляков, которые ловили рыбу в своих домашних водах, досаждали незаконные вторжения ирландских Макдоннелов и Макдоналдов с островов и Западного Хайленда. Ирландский язык, католическая религия и глубокая преданность клану тесно связывали этих людей друг с другом, и, возможно, через них ирландское восстание могло распространиться на Шотландию. Глава ольстерских Макдоннелов граф Антрим всего за несколько лет до этого получил от короля разрешение вторгнуться и захватить землю Аргайла в Кинтайре. Этот возмутительный дар вспомнился летом 1642 г., когда Роберт Монро, командующий шотландскими силами в Ольстере, захватил замок Антрима в Данлюсе вместе с ним самим. Откровенный и словоохотливый Антрим рассказал захватчикам, которые передали эти сведения в Эдинбург, что король велел ему удерживать Данлюс любой ценой и обещал сделать его «командующим всех католических войск Ольстера».

Перед лицом очередного доказательства заинтересованности короля в ирландском восстании Совет в Эдинбурге стал давать уклончивые ответы на его просьбы о помощи, удвоил бдительность в Хайленде, усилил меры предосторожности в отношении католиков и приказал арестовать всех подозрительных священников и иезуитов, «поскольку они были хитрыми политиканами и торговали государственными интересами».

В июле в Сент-Эндрюсе собралась Церковная ассамблея, на которой присутствовали несколько представителей от Ольстера, одинаково плохо настроенных и к ирландцам, и к королю. На всех заседаниях Аргайл являл собой пример пунктуальности и обходительности, чем удостоился обильной и справедливой похвалы со стороны участников. «Он следил за распорядком наших собраний и по каждому поводу давал наилучший совет… Он ни разу не пропустил заседания нашего Тайного комитета, проходившие до или после Ассамблеи… но никогда не жаловался на усталость». В ответ на сообщение от английского парламента Ассамблея назначила комиссию для рассмотрения предложений по реформации церкви всей Великобритании. Председателем комиссии, избранной для установления новых связей между ковенантерами и врагами короля в Англии, стал Джон Мейтланд, крепкий рыжеволосый молодой человек, обладавший большой ученостью и поразительной памятью, холодным сердцем, проницательным умом и сокрушительным яростным красноречием. Решения ассамблеи были ратифицированы Советом в тот день, когда Гамильтон, который должен был защищать интересы короля, тактично отсутствовал. Отправка лорда Мейтланда в Вестминстер ознаменовала конец необоснованным надеждам короля на помощь людей, которых он привел к власти в Шотландии.

Процесс, приведший к тому, что Совет в Шотландии отрекся от короля, был примером откровенности по сравнению с поведением назначенного им Совета в Ирландии. Обеспокоенное правительство в Дублине, у которого не было денег, чтобы платить войскам, одеть, обуть и вооружить их, в ожидании военной помощи смотрело на парламент, поскольку король не прислал никакой. Ирландцы могли рассчитывать только на тайную помощь двух великих европейских держав-соперниц, так как ни Франция, ни Испания не позволили бы друг другу стать единственным объектом благодарности и будущим союзником свободной католической Ирландии. Правительства обеих стран разрешили ирландским командирам и войскам, находившимся у них на службе, уйти и предоставили им транспорт, чтобы добраться до Ирландии. Испанцы, помимо этого, отправили оружие и боеприпасы. В результате, чтобы организовать своих воинственных соплеменников, летом домой вернулись два генерала. В Вексфорде на берег сошел Томас Престон, сын знатного нормано-ирландца, который дослужился до высокого поста и пользовался большим доверием в Испанских Нидерландах, а недавно снискал лавры победителя за осаду Генаппе. Более секретно на севере к берегам Лох-Свилли причалил Оуэн Рое – Рыжий О’Нил, глава клана и племянник великого Тайрона елизаветинских времен. С юности приученный к дисциплине в испанской армии, он быстро превратил диких ольстерских рейдеров в грозную армию.

За все это время король не прислал поселенцам никакой помощи, а парламент – почти никакой. Голодные войска бунтовали, город Дублин наводнили больные голодные беженцы. Небольшая морская экспедиция, которую финансировала компания купцов-мореплавателей, с трудом пробившись сквозь непогоду и едва не потерпев крушение у островов Силли, в середине июля добралась до Манстера. Экспедицию вел профессиональный шотландский солдат лорд Форбс, яростный кальвинист, набравшийся опыта в германских войнах и убежденный, что ирландцы – это недочеловеки, а поселенцы – неумелые или вероломные слабаки. Его капеллан, решительный шумный разговорчивый маленький человечек Хью Питер, недавно вернулся из Америки и относился к ирландцам во многом так же, как к краснокожим.