#война#мир#секс

А внушительный список получился. Хм. Похоже, я не то что не доллар, но даже не рубль в период кризиса… Никому не нравлюсь, кроме очень ограниченной кучки людей.

Не многовато ли получилось недоброжелателей? Если б каждый из них кинул в меня тухлым яйцом, получилась бы гигантская вонючая яичница для Книги Рекордов Гиннеса. Если не поджарить, можно утонуть.

Может, стоило как-то полояльнее, помягче с народом?

Я фыркнул себе под нос: буду я ещё перед каждым хомячком плясать! И тут же осёкся. В данной ситуации хомяк я, в аквариуме. Чёрт, впору задуматься.

Я почесал маркером за ухом. И тут же подскочил, услышав заливистый лай и мамино истерическое:

— Я его мать! Член семьи! Вы не посмеете, я свои права знаю!

Я усмехнулся: да, она знает. Судмедэксперт не бывает бывшим. Разложит до состояния трупа скальпелем, а потом зашьёт и скажет, что смерть наступила в результате катарсиса и сенной лихорадки, запущенной в детстве.

Хлопнула дверь, я пошёл навстречу.

— Сына! Ванечка! — кинулась ко мне мама, как всегда одетая с иголочки, со стильной стрижкой на неестественно рыжих волосах, с маникюром, сумочкой и карликовой пуделихой под мышкой.

— Мама! Привет! — Я обрадовался.

— Сына, я как узнала, сразу к тебе! Сволочи! Гады! Я подниму всех своих знакомых, у тебя адвокат хороший? Давай ещё моего знакомого подключим! Как они посмели моего мальчика? Ванюша, ты бледный, ты кушал или у тебя опять приступ ацидоза? Не тошнит? На газеты все надо тоже в суд подать и выяснить, кто там вообще за судья… Нет, у тебя точно ацидоз, бледность, цвет белков, круги под глазами! Я должна оформить тебе посещение врача!

И это всё без пауз и перерыва на вздох. Как обычно в минуты стресса довольно крикливым тоном и очень громко. Сразу захотелось послушать Металлику.

— Мам, всё нормально, не нервничай. Ацидоз я перерос двадцать лет назад.

— Не преувеличивай, я всё про тебя знаю! Сына, что ты кушал? Я сейчас что-нибудь приготовлю, твоя Алевтина Петровна понятия не имеет, что такое здоровое питание, а где она? Ой, ей же тоже нельзя тут находиться? Я читала про условия домашнего ареста…

— Я дал ей отпуск. И она прекрасно готовит, мам.

— Тебе лишь бы мне перечить, а между прочим, это я тебя вытащила, ты же хиленький такой был, отцу было на тебя наплевать, а на моих супчиках, котлетках, тефтельках…

Лекция под названием «Диета номер пять» с перескоком на «какие сволочи», «ужас просто» и «твой отец во всём виноват» продолжилась под подтявкивание серебристой пуделихи.

Боже, и как я умудрился вырасти нормальным?

Я закатил глаза. Всё-таки самые идеальные отношения с родителями — это когда приезжаешь на пару часов раз в месяц попить чаю и живёшь не в соседнем квартале. А ещё когда ты очень занят на работе.

— Нет, сына, не делай такое лицо! Я знаю, о чём говорю.

— Конечно, мам, — усмехнулся и просто поцеловал её в макушку.

Мама затихла и, выпустив пуделиху, прижалась ко мне.

— Сына…

Я обнял её крепко, со вздохом понимая, что она стала ещё ниже даже несмотря на свои каблуки-рюмочкой. Стареет. Ещё раз чмокнул её и, закрыв глаза, снова вздохнул. Мамин запах. Так люблю его! Успокаивает. Когда она молчит.

— Спасибо, что приехала, мам.

— А как же иначе, Ванечка, ты же совсем один…

— Уже нет. С тобой.

У мамы затрезвонил Айфон, пуделиха залаяла и уселась на мои записи. Пока мама копалась в сумочке, телефон замолк, и мама с удивлением воззрилась на расписанный постер.

— Что ты делаешь, сына? Неужели генеалогическое древо решил составить?

— Скорее наоборот — список врагов и ненавистников. Эй, Куся, свали с моего постера!

Карликовая пуделиха тявкнула и не подумала сместить свой стриженый зад.

— Иван, не кричи на Кусю, у неё вчера жуткий стресс был. Представь, она после прививки долго отходила, а потом болела, и очень плачет, когда я ухожу. Так вот мы с подружками пошли на барда, на Витковского, помнишь такого? На ладно, в общем я Кусеньку взяла тоже.

— На концерт?!

— А что, она очень умная! — мама пошла, цокая каблуками, к наглой пуделихе.

Я хмыкнул.

— Так вот, пока Витковский пел свои песни под гитару, ой как я люблю особенно его романтику про Питер, про осень…

— Мам!

— Ну да, ага так вот Кусенька тихонечко, очень в тон подвывала. Она очень музыкальная. И никому не мешала.

Я прыснул, поджав губы, чтобы не заржать в голос.

— А потом такая великолепная скрипачка начала выступать вместе с бардом, ну и как Куся могла выдержать?! Она приличная собака, но тут такие эмоции… и она завыла в полный голос! И представь, они меня выставили! Это было так грубо, так некрасиво! Разве собака не имеет права на эмоции?!

Меня прорвало, и я засмеялся, покачивая головой: узнаю свою маму! В этом она вся…

Тем временем она лишь слегка выразила обиду тем, что я не разделил её возмущения и наклонилась к списку. Сощурилась, буркнула про очки и подняла на руки пуделиху.

— Ты же того стрелка написал?

Я моргнул и прекратил смеяться.

— Стрелка?

— Ну да, того мерзавца, который стрелял в тебя пять лет назад? В Петербурге, в ресторане каком-то.

— Мам, а откуда ты об этом знаешь? Дело ведь замяли, со мной ничего не случилось, Гастинцев прикрыл вовремя.