Война на Дунае

Сводный отряд из егерей, четырёх рот Углицкого мушкетёрского полка и пионеров уходил от дымящих развалин крепости Исакча в сторону Мачина. Именно там сейчас и должны были действовать основные силы десанта.

В это самое время отряд де Рибаса переправился от Галаца на большой остров Концефан, стоящий чуть ниже Браилова. Гренадёры Днепровского полка, высадившиеся первыми, решительной атакой выбили неприятеля из батарей и шанцев и захватили переправу на правый, Дунайский берег. Турки, узнав, что со стороны крепости Исакча к ним подходит другой сильный отряд русских, боясь оказаться под ударами обоих, оставили прибрежные крепости и отступили вглубь своей территории. Войска генералов де Рибаса и Голицына выполнили поставленные перед ними командованием задачи, уничтожив прибрежные укрепления противника и строящиеся переправы. Турки, не ожидавшие удара русских, приостановили приготовления к переходу на русский берег, утратили инициативу и теперь помышляли только лишь об обороне. Флотилия де Рибаса отныне могла доминировать на Дунайских просторах и доходить до самой Силистрии. Орудийные батареи на острове Концефан были ей теперь не страшны.

– Ну что, выполнил своё особое задание, Егоров? – оборвал доклад полковника Голицын. – Пока вы там где-то прохлаждались, мы вот крепость Исакчу взяли и из Браилова с Мачиным неприятеля изгнали. Ла-адно, не обижайся, твои егеря тоже хорошо себя показали. И серб этот твой, как уж его там, подполковник Милорадович, весьма, надо сказать, разумным командиром оказался. Хорошо поиск перед основными нашими силами провёл, даже сумел алай сипахов изрядно потрепать, который прикрывал отход турок. Всё, полковник, мы свои дела на этом берегу закончили, переправляемся теперь на свой. Отряд де Рибаса уже отходит к ожидающим его судам, и мы следуем за ним. Он переправляется в свой лагерь к Галацу, а нас потом речная флотилия прямиком к Измаилу доставит. Ваше дело, полковник, будет вести дозорную службу и показывать здесь нашу активность. Пусть турки нас опасаются и не подходят пока близко, дабы не сорвать отход.

– А потом мы ударили двумя залпами по развернувшимся беслы, проредили в упор из пистолей подскакавших и приняли на штыки оставшуюся пятерку, – рассказывал офицерам полка Алексей. – В это время Курта уже пробили двумя пулями. Чуть-чуть я не успел, чуть-чуть, – тихо проговорил он. – Ведь чувствовал, что неладное у моста творится. На душе какая-то маета была. Думал ведь сразу, как только этот большой дом взяли, людей туда на подмогу отправить. А тут Огнена, других наших ребят побитых из него вынесли, и всё из головы вылетело. Когда всё это нападение на село планировал, ведь можно было приказать Бегову полусотню у моста оставить! Или вообще только после того как всё закончится, к Исакче уходить, но никак не раньше! Ума не хватило. Что же я теперь на Буге всем нашим скажу? Как Егорке в глаза буду смотреть? Не уберёг его папку? В опасности его оставил, а сам вот уцелел?

– Не терзай ты себя, Алексей, не надо, – обнял друга Живан. – На самом ведь живого места нет, весь в рубцах и шрамах. Не виноват ты ни в чём, война во всём виновата. Самых лучших она от нас забирает. А Курт, он действительно был лучший и погиб как самый настоящий воин, как командир русских егерей. И не важно, какая в его жилах текла кровь. Он погиб русским героем, русским офицером, до последнего защищая своих людей. Помянем его, господа!

Ещё три дня, по шестое апреля 1791 года, егеря отдельного полка главного квартирмейстерства армии несли дозорную службу и выполняли роль заслона на правом берегу Дуная. Серьёзных столкновений с противником не было: деморализованный, он собирал свои войска у Бабадага и вёл разведку лишь небольшими партиями конницы.

В ночь на седьмое апреля полк волкодавов самым последним из всех русских частей вышел к берегу огромной реки и загрузился на ожидающие его суда. Галиоты и шхуны ударили из пушек на прощание по мелькающим вдали силуэтам сипахов и взяли курс на Измаил. Весенние поиски 1791 года закончились.

Часть II. Последние сражения войны

Глава 1. Три знамени

– Ваше превосходительство, к вам полковник Егоров, – доложился главному квартирмейстеру армии молоденький подпоручик. – Проходите, господин полковник, генерал-поручик вас готов принять, – важно кивнул он стоящему у двери старшему офицеру в грязном егерском мундире.

– Ваше превосходительство! – Сделав два строевых шага, Алексей вскинул ладонь к каске. – Полковник Егоров представляется по случаю прибытия из…

– Тихо, тихо, Алексей, – остановил его жестом вставший из-за рабочего стола барон. – Признаться, гораздо позже я тебя ожидал. Знаю, что твой полк вот только недавно высадился, думал, ты сначала оправишься, почистишься, в порядок себя приведёшь и уже потом опрятным к своему любимому и уважаемому начальнику явишься, чтобы его порадовать. Но зачем тебе такие сложности, и так ведь можно. Верно, Егоров? – подмигнул он лукаво егерю.