Война на Финском побережье 1854-1855 гг.

Но особенно печально знать, что многие аландцы без всякого принуждения со стороны неприятеля, а единственно по собственному побуждению, решились содействовать союзникам. В расследовании фон Борна имеется особый отдел, наполненный именами тех, которые сами предложили врагам свои услуги по проведению их кораблей в шхерном лабиринте, по указанию им места высадки, по изучению местности вокруг форта и т. п.. Некоторые явились в главную квартиру союзников в первый же день их прибытия на Аланд. Изменники были обыкновенно известны ленсманам, но у последних не хватало средств отдать их в руки правосудия. Бывало и так, что крестьяне сочувствовали изменникам и клеймили позорными названиями действия ленсманов, направленные к наказанию вредных людей. Иные лоцманы, помогавшие англичанам, оправдывались тем, что, благодаря хорошей оплате, не терпели нужды, и что враги обходились с ними хорошо. Другие открыто хвастали вниманием к ним неприятельского начальства и теми стерлингами, кои получали за свой труд. Когда им напоминали об ответственности, они грозили отмстить огнем неприятеля. Имеются в дознании фон Борна указания на таких аландских лоцманов, которые во время стрельбы с корабля союзников по Бомарзунду, помогали неприятельским «артиллеристам в их занятиях». Один из изменников (торпарь Эрик Линдман), нагло говорил, что жители дер. Флака должны быть ему благодарны за то, что он указал неприятелю, намеревавшемуся высадиться у их деревни, другое, более удобное место, на берегу около Транвика. Другие (кузнец Линдстрем, вместе с работником Карлом Мовальсоном и Карлом Андерсоном) провели четырех английских офицеров по тропинкам и горам, среди камней и кустарников, столь близко к башне С, что те получили возможность произвести рекогносцировку местности. Иные, служа у неприятеля комиссионерами и шпионами, указали, где хранился архив полк. Фуругельма, где находились русские казенные лошади и т. п. Часть аландцев заклеймили себя тем, что открыли путь следования нашей почты, служили проводниками по острову для разных отрядов и т. д. Нашлись и такие, которые не пощадили даже женщину — генеральшу А. П. Бодиско. Она жила в деревне Юрт-э[56] (Сальтвикского прихода). Переодетая крестьянкой, она отправилась к главному пастору за сведениями о ходе бомбардировки Бомарзунда, где находился безотлучно её муж комендант. О ней донесли неприятелю. Но, надо полагать, что шпион был плохо понят без толмача и неприятель вообразил, что к пастору приходил сам генерал Бодиско. В усадьбу пастора прибыл целый отряд, требуя выдачи коменданта. Его, конечно, не оказалось; но, чтобы убедиться в этом, произведен был самый тщательный обыск.

Некоторые лица воспользовались присутствием неприятельского флота у берегов Аланда для того, чтобы не исполнить требований закона по судоходству и таможне. Желая избежать таможенной очистки, большая часть шкиперов на Аландских судах брали у начальника английского флота в Ледзунде свидетельства на беспрепятственное плавание в Швецию. Эти свидетельства выдавались без особых почти формальностей и, кроме того, распущен был слух, что паспорта финляндских таможен в шведских портах не действительны и что аландские суда допускаются к очистке в таможнях Скандинавии лишь под английским и французским флагом. Были и столь дерзкие шкипера, которые потребовали возврата из таможен денег, внесенных ими ранее за грузы.

Некто И. Ф. Энквист (Enqvist) очень часто и обстоятельно рапортовал ф.-Глазенапу, из чего можно заключить, что этот финляндец занимал какую-то официальную должность. 22 октября 1854 г. он доносил между прочим из Або: «Аландские жители оказывают сопротивление земским чиновникам и не признают более пасторских прав. Молодой народ хочет переправиться в Швецию, чтобы избавиться от необходимости нести русскую военную службу, из чего можно заключить, как и предполагалось, что он более настроен по-шведски, чем по-русски.

Адмирал Шанц донес (6 — 18 авг. 1854 г.) генерал-губернатору: «Твердое мое мнение (но не секретное) есть, что на Аланде много изменников». Абоский губернатор писал, что аландцы весьма трусливы и «все сделают за деньги». Лейтенант барон Бойе, со слов пастора Форстрема, сообщил о непохвальном их поведении.

Когда подобные сведения дошли до ген.-л. Рокасовского, он должен был изменить свое мнение об аландцах и (в авг.) донес военному министру, что образ мыслей между ними довольно неблагоприятен видам нашего правительства, что они старались доставлять неприятелю за плату все возможные сведения и т. п.