Война на Финском побережье 1854-1855 гг.

Все как будто желали одного, а на деле выходило другое. «Не желая войны, — писал Богданович, — мы начали войну кровавую». «Дело идет только о Святых местах и могущественной Англии не стоит волноваться из-за столь ничтожного повода», — говорили министры Великобритании. Королева Виктория (и принц Альберт) в начале 1854 г. стремились отклонить разрыв с Россией, но кончили войной. «Мы вовсе не намерены завоевывать Иерусалима, а тем более ссориться с Россией», — сообщал Тувенель генералу Кастельбажаку. Сам Людовик-Наполеон, вступив на французский престол, высказал в отношении к нам наилучшие намерения. Князю А. М. Горчакову было даже сообщено через доверенное лицо о желании императора Франции сделаться союзником России. Нечто подобное наблюдается даже в отношениях лорда Пальмерстона к России. Когда Император Николай I стал на сторону султана, в его борьбе с египетским пашой, лорд Пальмерстон открыто восторгался великодушием русского Государя и красноречиво защищал нашу политику в парламенте. Он даже согласился признать влияние России в Турции «естественным и законным, ибо оно зависит от вашего географического положения», — сказал он русскому посланнику Бруннову. Но вследствие одной из тех странных перемен во мнениях, которые случаются у подобных людей, лорд Пальмерстон изменил свои старые взгляды, стал ярым противником прогресса России и твердо уверовал в возрождение Турции.

Возникло первое недоразумение с Турцией. Все было подготовлено к его улаживанию, Император Николай I соглашался уже принять венскую ноту (31-го июля 1853 г.), ибо она, хотя в иной форме, заключала в себе сущность ультиматума кн. Меншикова, как совершенно неожиданно одна из берлинских газет опубликовала содержание толкований на эту ноту, представленных в записке гр. Нессельроде Государю. Эта нескромность повредила делу. Послы держав отказались поддержать ноту перед Портой и последняя ответила отказом.

Вместе с чем-то роковым, которое наблюдается в ходе событий того времени, обращает на себя внимание еще то обстоятельство, что все полно противоречий, несообразностей и ничьи расчеты не оправдались.

«Христианские державы ополчились против России, чтобы не дать ей освободить христиан от турецкого ига». Европа, гордая своей цивилизацией, соболезнует грубой Порте. В Европе говорили: «Турция из тех особ, за которыми ухаживают, но на которых не женятся! Её семейство слишком бедно и пользуется слишком дурной репутацией». И тем не менее Европа заключила союз с этой особой «дурной репутации».

Парламентская форма правления — кумир Англии. Наполеон III подверг у себя этот кумир поруганию и насилию и несмотря на это Англия вступает в союз с Францией. Англия наиболее других хлопотала о том, чтобы династия Наполеонов не имела права занимать французского трона, но та же Англия первая признала теперь законность воцарения Наполеона III. Англия кичится своей религиозностью, но тем не менее она соединилась с самой католической страной для утверждения господства магометанства над христианством. Лорд Эбердин был едва ли не единственным министром, разделявшим воззрение нашего Государя о недолговечности Турции. Получив об этом донесение своего посла, обрадованный Царь, подчеркнув слова лорда Эбердина, надписал: «Enfin...»[13]. Это было в августе 1853 г. Спустя некоторое время тот же Эбердин старался уже оправдать отправление англо-французской эскадры в Дарданеллы для поддержания Турции (хорошо зная также, что этим действием английского правительства нарушается конвенция 1841 г.). В октябре 1853 г. Император Николай I, враг всякой двусмысленности, поставил категорически вопрос Англии о её дальнейших намерениях. Лорд Эбердин ответил такими беззастенчивыми изворотами, что Государь написал крупными буквами: «это подло». Дело кончилось тем, что Императору пришлось воевать с той Англией, на которую Он смотрел, как на устой мира и порядка, и разрыв произошел при Эбердине, который наиболее доброжелательно относился к России.

Англия начала войну, рассчитывая на первенствующую роль в коалиции и на то, что дело ограничится блокадой берегов и бомбардированием крепостей. Она обманулась в своих ожиданиях. Франция тратила миллионы на войну, которая никогда не пользовалась в стране надлежащей популярностью и не оправдала сделанных затрат[14].

У союзников в этой войне не было никаких общих интересов и тем не менее вековые военно-торговые соперники протянули друг другу руки...

II. НАЧАЛО БАЛТИЙСКОЙ КАМПАНИИ 1854 ГОДА.

Отъезд Непира из Англии. На лице маска Юпитера, в руках перуны; судно построено у Барклая и Перкинса. Карикатура В. Невского.