Война на Востоке. Дневник командира моторизованной роты. 1941—1945

В тот самый момент, когда я нажал на спусковой крючок, фельдфебель сильно пнул ногой Требена, и тот отлетел в сторону. Лишь благодаря этому Карузо спасся от струи раскаленных газов «Панцерфауста». Боеголовка попала в цель, но, к сожалению, только в деревянный ящик позади башни танка.

– Проклятье! – вскричал я.

– Какая жалость, – запричитал Боргман.

И в этот момент мы заметили Карузо, который встал на одно колено и направил «Панцерфауст» на Т-34, разворачивавший башню в нашу сторону. Он нажал на спуск и попал прямо в корпус танка. Показалось пламя, и из боевой машины повалил густой дым.

Мы пустились наутек, так как в огненной преисподней начали взрываться боеприпасы. Однако нас не оставляла забота о том, что будет делать второй танк. Тут раздался рев его двигателя, и он стал пятиться назад. На окраине деревни Т-34 привстал, а затем вместе с двумя оставшимися танками удалился в сторону Боброво.

Вскоре я прибыл на командный пункт, где меня поздравил командир полка подполковник Брайль. Мой ротный лейтенант Брюкер сначала никак не хотел поверить, что героем дня стал именно Карузо, эта головная боль всей роты. Тут разговор прервал лязг гусениц, однако на этот раз он принадлежал нашим самоходкам, которые наконец-то прибыли и стали занимать огневые позиции между домами.

Брюкер доложил нам о сложившейся обстановке – русские крупными силами пехоты, усиленной несколькими танковыми бригадами, начали наступление по всему фронту в полосе ответственности нашего армейского корпуса. Противнику удалось прорвать оборонительный рубеж «Пантера» и вклиниться в немецкую оборону во многих местах. Большинство прорвавшихся неприятельских танков было уничтожено 88-мм пушками 10-й зенитной дивизии, однако на участке возле агрогородка Боброво отдельные танки смогли прорваться до деревень Загваздино и Застенок Юрьев.

Франц Новак никак не мог понять причину успеха своего закадычного друга, так часто попадавшего впросак.

– Дорогой! Я не припомню чего-либо подобного со времен немецкого отступления от Наполеона. И как тебе удалось попасть в эту консервную банку, да еще при помощи нового чудо-оружия? – ядовито вопрошал он.

И так продолжалось все послеобеденное время, но Требен оставался невозмутимым. Однако в конце концов он не выдержал и простодушно произнес:

– Ты прав, Франц, мне удалось это под воздействием страха. Когда я увидел медленно поворачивавшуюся в нашу сторону длинную пушку танка Т-34, то чуть было в штаны не наложил.

Новак хотел было по привычке съязвить, но потом одумался, закашлялся и замолчал.

В лощине на кладбище возле Боброво, 16 ноября 1943 года

Ночью взводу поступил приказ утром занять огневые позиции на кладбище возле села Боброво. Взвод же фельдфебеля Альта оставался в резерве.

Шоссе не упиралось в Боброво, а заканчивалось проселочной дорогой, ответвлявшейся от трассы в восточном направлении примерно в четырехстах метрах от лощины. Само же село имело протяженность около одного километра, где практически вплотную к его восточной окраине на западном берегу речки, впадавшей в один из многочисленных притоков Днепра, проходили позиции оборонительного рубежа «Пантера».

На последних километрах нашего пути шоссе хорошо просматривалось противником. Поэтому мною было принято решение выдвигаться на позиции под прикрытием темноты. Прибыв к развилке, я приказал самоходке фельдфебеля Шлихтинга и отделению управления взвода, следовавшему на вездеходе, остановиться, а сам в сопровождении двух САУ проехал еще с километр к кладбищу. Здесь мы свернули направо в лощину и на ее обратном склоне заняли огневые позиции.

Невдалеке от нас в блиндаже находился командный пункт пехотной роты, командир которой в звании обер-лейтенанта, сияя от радости, сердечно поприветствовал меня. Поднявшись вместе со мной на высоту, он показал расположение линии обороны своей роты. В предрассветных сумерках хорошо просматривались и позиции русских. Именно поэтому здесь был оборудован передовой наблюдательный пункт нашей артиллерии, хотя небольшой лесок на противоположном берегу речки служил для Иванов неплохим укрытием. Оттуда доносился рев двигателей и лязг гусениц танков.

– Вчера утром наблюдалась точно такая же картина, – заметил пехотинец. – Уверен, что и сегодня русские предпримут атаку вдоль шоссе – единственного танкодоступного места в этой дыре. Рассчитывая на ваши противотанковые пушки, я приказал своим солдатам пропускать танки через себя.

Я побывал также на артиллерийском передовом наблюдательном пункте, последил в стереотрубу за действиями противника в его тылу, а затем вернулся к своему взводу. Причем последние пятьдесят метров мне пришлось преодолеть бегом под ураганным огнем неприятеля, который сосредоточил на нашем участке фронта большое количество орудий. Снаряды с треском разрывались на высоте или с воем проносились над головой, порождая на противоположном склоне лощины гигантские черные грибы и осыпая все вокруг осколками, а также комьями земли.